– Меня сглазили! – голосила в трубку подруга, актриса Лена. – Чувствую! Нет, точно знаю!

В последнее время несчастья, по словам Лены, её преследовали. Пошла в пасхальную ночь в церковь, а когда вышла на крестный ход, дождь хлынул как из ведра. Промокла, промёрзла, простудилась. Утром какой уж праздник! Порошки, таблетки, температура и лающий кашель. И, как по заказу, позвонили, позвали сниматься в кино.

Роль хорошая, и гонорар тоже, но съёмки уже завтра. Летние сцены решили снимать заранее: герои сериала в купальниках и невесомых одеяниях тусуются у открытого бассейна, томно возлежат на шезлонгах и попивают шампанское. А в Москве уже летел лёгкий майский снежок.

– Пришлось отказаться, – стенала Лена. – После такого съёмочного дня меня рядом с этим бассейном и похоронят.

Домашние её жалели, но настойчиво намекали, что неплохо бы сходить на шашлыки. И если Лена оправится, то пусть замайстрячит свой фирменный маринад для мяса.

Через пару-тройку дней Лене действительно стало лучше, и она сильно горевала, что сгоряча отказалась от роли. Но что поделать, семейство отправилось на шашлыки. Курочка и свинина на угольках подрумянились, зафырчали, заблагоухали. Ленин зять за время долгого поста так оголодал, что как хищник вцепился в куриную ножку, и у него отлетела коронка – спереди, на самом видном месте.

Бедный парень едва сознание не потерял от ужаса. На днях должны повысить, а он на встречу с генеральным директором придёт щербатый! Какие уж тут шашлыки! Побросали всё и поехали искать дежурную стоматологию, что в праздники непросто.

И тут грянул День Победы, а этот праздник пропустить никак нельзя. Лена с дочкой и внуком отправились на Поклонную гору смотреть трофейную технику. Шестилетний Филипп от вида танков пришёл в восторг, ему очень хотелось их потрогать, в идеале – полазить. Мама и баба Лена увещевали малыша, что делать этого категорически нельзя: машинки грязные и очень злые, даже укусить могут.

– А я их не боюсь, – заявил бесстрашный Филиппок, поднял с земли камень и с размаху запустил его в броню «Леопарда».

Камушек поцеловался с железом громко и звонко. Окружающие разве что не зааплодировали. Но стоявший рядом с экспозицией военный строго высказал:
– Женщина, смотрите за ребёнком! Так делать нельзя.
– А что он сделал? – возмутилась Ленина дочка. – Это память предков. У меня самой рука в кармане гранату ищет.

Вот не надо такого даже в шутку произносить. Хорошо, что в отделение не забрали, отпустили с миром. Тут бы и домой пойти. Но явился зять с новым зубом и потребовал продолжения банкета. Какой же день Великой Победы без салюта?

Но салют Лена не увидела и не услышала, потому что в разгар зрелища, когда родители, открыв рты, смотрели на пылающее огнями небо, она вдруг обнаружила, что пропал внук. Вокруг неслось громогласное «Ура! С Днём Победы!!!» А Лена кричала громче: «Филя, где ты?»

Непоседа быстро нашёлся, радостный и счастливый. Парень в военной форме с шевронами СВО и медалями чуть было не наступил на бесхозного малыша, а потому для безопасности посадил его себе на плечи.

– У меня за эти праздники волосы окончательно поседели, – продолжала жаловаться Лена. – Столько всего произошло, и разом! Точно сглазили!

Слушая подругу, я не знала, то ли смеяться, то ли соболезновать. Поражало другое: зеркальность ситуации. Не на все сто процентов, но очень близко.

На Пасху я тоже была в церкви.

– Братья и сестры, – важно обратился к пастве батюшка. – Через пять минут наступит светлый праздник Пасхи, Воскресение Христово! Выходите из храма, стройтесь в колонну, чтоб пройти организованно крестным ходом.

Прихожане направились к дверям. А там тот самый ливень, как из ведра! И ведь вечером погода была ветреная, но сухая, ничто не предвещало катаклизма. Храм у нас небольшой, плотно окружён аккуратным заборчиком, чтобы обойти его, надо миновать ворота и прогуляться по близлежащему парку. Вот уж воистину испытание веры!

Людей оказалось много, кто с маленькими детьми, кто со стариками. Одна девушка даже толкала перед собой инвалидную коляску, а в ней пожилой мужчина, папа, наверное. Мало кто запасся зонтами и дождевиками. От сильных порывов ветра свечи гасли, люди поджигали их друг у друга, прикрывали огоньки ладонями. На улице уже темно, главное – о бордюр не запнуться. А небеса стараются перевыполнить годовую норму осадков.

И когда все собрались возле храма, заветное «Христос воскресе! Воистину воскресе!» грянуло так дружно и отчаянно, почти как «С Днём Победы!». Собственно, так оно и есть: жизнь в очередной раз победила смерть.

Вернулась домой. Пальто, платок, всю одежду можно было выжимать, а ботинки сушить неделю. Пару дней лежала, ждала пневмонии. Но в этот раз повезло, она, лиходейка, прошла мимо.

Позвонила свояченица Люба:
– Ты забыла? Эдик приехал. Мы же собирались на шашлыки.

Её единокровный брат Эдик приехал в отпуск из зоны СВО. Полгода назад подписал контракт с Росгвардией.

– Может, он отдохнуть хочет? – мямлила я.
– Мало ли что он хочет! – рявкнула Люба. – Сейчас из парикмахерской вернётся, к тебе приедем. Ты говорила, у тебя рядом бесплатная зона барбекю.
– А мясо, угли, шампуры? – ныла я. – У меня ничего нет.
– Всё есть! Мясо ещё вчера замариновала, – отрезала Люба.

Эдик прибыл с другом Андреем, к которому завтра должна была подъехать жена, чтобы вместе отпраздновать 9 Мая в Москве. Оба имели хмурый вид, погода к тому располагала. Однако свободных столиков не нашлось, наш народ непогодой не запугаешь. Решили пожарить мясо на собственном разборном мангале и вернуться домой. Но тут мне помахала рукой какая-то девушка, я помахала в ответ, хотя барышню не узнала. А она уже спешила ко мне.

– Вы ведь Ольга, да?

Я вежливо кивнула, подумав: наверное, видела меня в каком-нибудь сериале или читает «Мою Семью».

– Мы знакомы?
– Нет. Но я вас знаю. На волонтёрскую группу подписана, где вы с друзьями котиков спасаете. Как Маркиз, нашли ему дом? Вам столик нужен? Мы скоро уходим. Занимайте!

Жизнь, кажется, налаживалась. Слегка повеселевшие бойцы побежали в магазин за «горючим», а мы с Любой взялись за готовку. Мне очень хотелось расспросить Эдика, как оно там.

– Лучше не надо, – посоветовала Люба. – Я не спрашиваю, а он молчит.

9 Мая вся компания собиралась гулять по Москве, посетить парк на Поклонной горе, плюнуть в сторону западных железяк, а потом на Воробьёвы горы – любоваться салютом. С роднёй и их друзьями ничего фатального не произошло, разве что во время салюта потеряли Андрея. Но он потом нашёлся, довольный и радостный. Друга встретил, с которым освобождали Мариуполь. Мальчики – они всегда мальчики, хоть в шесть, хоть в тридцать шесть.

Я отказалась ехать на Воробьёвы, сославшись на то, что в этот день у меня съёмки. И не лукавила! В отличие от Лены смалодушничала и согласилась изображать, как хорошо на даче в мае, когда с мохнатых ёлок на голову сыплется лёгкий снежок, который никак не желает таять. А второй режиссёр истошно орёт в рацию:
– Группа, взялись за мётлы, сметаем снег с крыльца! У нас лето! Готовимся к съёмке. Снимаем с актёров утепление. Камера! Мотор! Начали!

– А я всё-таки к одной обратилась, – продолжала монолог Лена. – Знакомые посоветовали. Она на картах таро гадает, дистанционно, по телефону. Но очень сильная.
– И что?
– Ну… – замялась Ленок. – Ничего конкретного, конечно, не сказала. Говорит, успех тебя ждёт или повышение. Это понятно, я ведь преподаю в театральном колледже. Потом вроде кого-то должна встретить и чуть ли не родить. Странно, конечно. Хотя шестидесяти ещё нет.

Тут я не выдержала и расхохоталась. Совсем недавно была на пробах, роль – Маргарита, медиум-шарлатанка. Текст такой: «Ну, по какому запросу работать будем? Вижу, руки у тебя сильные, а кредитная история – слабая. Спокойствие на себя надень, как платье. И понесёшь!»

Лена слегка обиделась, но по другому поводу.

– Интересно, а почему меня на эти пробы не позвали? Я больше тебя на медиума-шарлатанку похожа.

Всякий раз не устаёшь удивляться, какие мы все разные и в то же время так похожи. Судьба у каждого своя, но есть одно общее: жизнь – полосатая. За чёрной полосой обязательно наступит белая, и никак иначе!