Отец Александр родом из Донецка Ростовской области – города-тёзки столицы ДНР. Много лет живёт на Афоне, в Свято-Пантелеимоновой обители, которую все называют Русским монастырём. Батюшка очень любит общаться с русскими паломниками. Обычно это происходит в плотницкой мастерской, где он трудится.

– Есть несколько правил для тех, кто попал на Афон впервые, – говорит отец Александр. – Всё, что дают, ешь. Всё, что предлагают, пей. Всего, чего хочешь, касайся. Ничего не чурайся, здесь всё – священно.

Говорят, каждого попавшего на Афон приглашает лично Божья Матерь. И в это легко верится, если посмотреть, какие препятствия преодолевает паломник, собравшийся на Святую Гору. Сначала получение греческой визы и диамонитириона (специального приглашения). Поскольку поездка планируется обычно за несколько месяцев, вам не должны помешать жизненные обстоятельства, стремительно меняющаяся обстановка в мире, болезни, наконец. Да и денег может не хватить, ведь паломничество на Афон – дорогостоящее предприятие. Поэтому, если всё получилось, ты сел в Уранополисе на паром и вышел на Афоне, значит, Богородица решила, что ты достоин побывать у неё в гостях.

Афон – это параллельная реальность. Каждый, кто ступает на его землю, должен это понять, иначе его ждёт разочарование. Здесь всё не так, как в других местах планеты. Здесь не действуют привычные законы бытия. Разве что закон земного притяжения остаётся, за остальные ручаться нельзя. Афон не поддаётся логическому осмыслению. Логика здесь не работает, желательно её полностью отключить. У кого не получается, того просто жаль.

Женщин здесь нет, их не пускают на Святую Гору: считается, что единственной женщиной, имеющей право входить сюда, является сама Пресвятая Богородица. За нелегальное посещение дамы могут сесть в тюрьму. Зато на Афоне живут тысячи мужчин, из которых больше половины – молодые и среднего возраста. Они отказались от семьи, развлечений, хорошей пищи, возможности путешествовать. Отреклись от благ цивилизации и достижений прогресса (здесь есть монастыри без электричества). Живут в сотне метров от моря и не имеют права в нём купаться – это монахам запрещено строжайше. Эти люди целиком и полностью посвятили себя служению Господу.

Как, почему? Умом понять невозможно, разве что увидеть. Вот и стремятся паломники со всего мира поглядеть на это чудо.

Чтобы получить на Святой Горе благодать, надо понять, чего человеку здесь делать нельзя, что следует обуздать в себе. Главное – вовремя осознать, какие изъяны характера и дурные качества личности Афон не принимает, иначе вся поездка пойдёт коту под хвост.

Например, меня преследует суетность. Она помогает никуда не опаздывать, быть всегда в нужное время и в определённом месте, оказываться в курсе свежих новостей и событий. Но взамен исчезает некоторая сладость бытия. Дни пролетают быстро, как пули из автомата. Не получается насладиться моментом, бережно дарованным Господом. А ведь потом ничто не возвращается.

Для меня было важно успевать во всех монастырях Афона подавать записки о здравии и о упокоении – это являлось одной из целей моего присутствия на Святой Горе. Поэтому в Русском монастыре после трапезы я побежал в церковную лавку. Да ещё сбил с панталыку брата Алексея, он тоже отправился со мной.

Записки мы написали, но не смогли прикоснуться к главной святыне обители – главе великомученика Пантелеимона. Этих мощей нет в открытом доступе, их выносит из сокровищницы специальный монах, а после того, как все приложились, прячет святыню. И мы с Алексеем остались на бобах из-за моей суетности.

После этого урока я прекратил суетиться и всегда и везде успевал вовремя.

Вторая черта, поначалу отравлявшая мне паломничество, – тревожность. Всё время в душе жила боязнь что-нибудь потерять: загранпаспорт, деньги, фотоаппарат, мобильник… Наконец, я разложил все вещи в такие места, откуда они не могли пропасть. Например, из внутреннего кармана куртки, застёгнутого на молнию, куда паспорт денется? И сразу же смог расслабиться и получить от поездки удовольствие и радость.

Также Афон дал понять, что хорошая физическая форма не несёт в себе никаких преимуществ. Я относительно легко добрался до храма Панагии, залез на вершину горы и даже спустился вниз. Но потом силы оставили меня, и всю обратную дорогу я тащился в хвосте группы, еле успел на паром. Мучаясь от боли в ногах, за одно лишь благодарил Господа, когда в одиночестве отдыхал на тропе, – за то, что Он преподал мне урок в конце поездки, а не в начале. Вот чего бы мне хотелось меньше всего, так это быть обузой для группы.

В сербском монастыре Хиландар мы честно отстояли службу и отправились с толпой паломников в трапезную. И вдруг дорогу преградил монах-распорядитель и объяснил, что для нашей группы еды не осталось.

– Могу предложить лишь хлеб и воду, – сообщил он.

Причина в том, что мы не ночевали в монастыре и на нашу группу не поступило заявки для трапезной. Дверь перед нами захлопнулась.

Известно, что Святая Гора является земным уделом Божьей Матери.

– А никуда мы не уйдём, – сказал брат Алексей, москвич. – Будем молиться Богородице, чтобы покормила нас. Она здесь хозяйка!

Мы уселись на лавки и приступили к молитве. Прошло минут пятнадцать, и неожиданно к нам снова подошёл распорядитель.

– Я могу дать вам хлеба и воды, – повторил он.
– Не возьмём мы хлеба! – ответил Алексей. – Мы просим у Божьей Матери полноценный завтрак. Неужели это так много?
– Ну-ну, – усмехнулся монах. – Просите. Еды всё равно нет, и взяться ей неоткуда.

И снова исчез. Однако не исчезла наша общая молитва. Она уплывала куда-то в заоблачные выси.

И вдруг что-то сдвинулось. Нас позвали в отдельную комнату за накрытый стол. Там были рыба, суп, вино, фрукты и даже яйца, хотя дают их в монастырях очень редко и не более одного на человека. А здесь огромная железная миска, даже с верхом. Правда, спустя десять минут появился монах-распорядитель и забрал часть яиц. Видимо, решил, что и так этим русским слишком много перепало.

Мы наелись до отвала и, выйдя, прочитали Богородице благодарственную молитву. Спасибо за помощь! Ведь до вечера были бы голодные. Магазинов, где можно приобрести провиант, около монастырей нет, в монастырской лавке только иконы, книги, крестики, чётки, свечи, баночки с маслицем. А запас пищи мы не делали.

Откуда взялась еда для нас, ведь не было её? Но для Божьей Матери всё возможно.

А вот ещё одно чудо, уже моё личное. Я фотографировал окрестности, и из рук выскочил фотоаппарат. Ударился о дорогу – а здесь они вымощены камнем – с характерным трагическим звуком. Какая-то деталь из него вылетела. Я понял, что кончился мой «старичок». Ему уже лет 15, половина кнопок не работает, но щёлкал исправно. И вот отщёлкался.

Грустно поднял его с земли, вытер пыль и обнаружил, что явных повреждений нет. Взял деталь, поставил на то место, откуда она вылетела, опробовал агрегат. Техника заработала. И до сих пор делает снимки. Скрипит, трещит, жужжит, но действует.

«Да разве это чудеса? – воскликнут скептики. – Просто удачное стечение обстоятельств». Ладно, не для скептиков пишу. Уверен, такие, увидев, как святой открывает глаза незрячему, непременно скажут: «Да это мошенничество! Он не был слепым! Они сговорились!»

Но, повторюсь, обычные земные законы на Афоне не работают. И даже не пытайтесь понять почему.