Влетела и в страхе металась по залу. К этому времени уже завершался обед, в зале осталось не много детей. Некоторые из них удивлённо смотрели на пернатую гостью, кто-то пригибался к столу, опасаясь, что птица заденет голову. Но страха у ребят я не заметила.

За отдельным столом сидели четверо – я и три воспитательницы. Всем известно, что птица, залетевшая в дом, – это плохая примета, но я старалась сохранять хладнокровие, чтобы не напугать детей. А вот сидевшая напротив меня старший воспитатель Надежда Владимировна заголосила истошным голосом, пригнулась к столу, руками пыталась прикрыть голову. Кричала она безостановочно и на какой-то невероятно высокой ноте.

Сидевшая рядом со мной Людмила Нимаевна тоже вдруг запаниковала, стала задыхаться, схватила меня за руку и попыталась спрятаться под столом. При этом она кричала мне прямо в ухо:
– Это птица! Я не люблю птиц! Я их совсем не люблю, я их боюсь!

Я тщетно пыталась высвободить свою руку из её цепких пальцев. Надо успокоить детей! Увидев, как паникуют взрослые, они тоже испугались. Обстановка становилась всё более нервной.

Хорошо поставленным учительским голосом я крикнула детям:
– Не бойтесь, ребята, это маленькая птичка, она сама нас боится!

Прибежал муж одной из сотрудниц, попытался открыть вторую створку двери, чтобы птица смогла вылететь наружу. Створка не поддалась. Надежда Владимировна продолжала верещать, совсем забыв о детях. Людмила Нимаевна тем же трагическим голосом, закатывая глаза, рассказывала о том, как она боится птиц.

А бедная птаха по-прежнему летала по столовой и не желала её покидать. Дети и взрослые шумели, нагоняя страх и тревогу. И вот в этой ситуации всеобщей паники воспитательница, которая хладнокровно продолжала принимать пищу, спокойным голосом, но очень уверенно и заинтересованно спросила:
– Какая птица-то летает?

Это была наша самая старшая коллега. Она забыла очки у себя в комнате и не могла разглядеть пернатое, из-за которого поднялся сыр-бор.

Я всё больше раздражалась по поводу коллег, которые демонстрируют свои фобии и тем самым вызывают панику в детской среде. Вслух же сказала следующее:
– Людмила Нимаевна, отпустите мою руку и отодвиньтесь от моей ноги, вы мне делаете больно. Надежда Владимировна, прекратите кричать, птица скоро в обморок упадёт от вашего крика. Роза Владимировна, мне кажется, что это воробей.

– Воробей? – переспросила коллега спокойным голосом. – Тогда не надо паниковать. Я слышала, когда воробьи залетают, это ничего страшного не предвещает. Сейчас он вылетит.

При этом она продолжала обедать и потянулась за салфеткой.

Её спокойный голос услышали мои коллеги и, к удивлению, сразу перестали верещать. Дети тоже приободрились. В обеденном зале наконец-то стало тихо.

А Роза Владимировна спокойно повторила:
– Сейчас он вылетит.

И воробей действительно вылетел! Оказалось, достаточно одного уравновешенного человека, да ещё с педагогическим опытом, чтобы безумие прекратилось. Коллеги, услышав голос Розы Владимировны, сразу успокоились, дети перестали бояться, и даже воробей послушался и вылетел!

Тут у меня сдали нервы – я стала хохотать. Мой смех подхватили учителя, потом дети. Мы долго не могли успокоиться, вспоминая, как нас перепугала маленькая птичка.

Кстати, после этого случая действительно ничего плохого в лагере не случилось. Так что воробьи – это не страшно.