Мы от тебя откажемся
11.11.2012 00:00
У мамы нет причин любить меня

У мамы нет причин любить меняЗдравствуйте. Увидела по телевизору сюжет и задумалась о своих отношениях с матерью.

На телеэкране сюжет: дочь жалуется психологу, что мать соглашается сидеть с её ребёнком (то есть своим внуком) всего два выходных дня, давая дочери возможность посвятить это время себе (сауны, массаж, дискотека) и мужу. У дочери страшная обида:
– Мама могла бы иногда забирать внука и в будни – мне с ребёнком тяжело.

Моему израненному сердцу такая проблема кажется сущей ерундой.

Моя мама очень равнодушно, жестоко и чёрство относится ко мне, своей родной единственной дочери. Чем это вызвано и для чего послано такое испытание в мою жизнь, одному богу известно. Изъянов у меня нет, проблем и хлопот я ей не доставляю, учусь, работаю, не пью, не курю.

По работе сталкиваюсь с детьми, у которых есть тяжёлые нарушения здоровья (психические заболевания, сложные формы физических изъянов). Вижу, как над ними трясутся их бабушки и родители, как заботятся об их благополучии, как ставят на заставки телефонов их фотографии, как гордятся всего лишь самим фактом их существования на земле, – и на моих глазах появляются слёзы. Почему этих детей любят, хоть они приносят массу хлопот и никакой пользы окружающим? А как же я, почему со мной так жестока моя мама?

Она может по две недели, по месяцу не звонить. Хотя уже был случай, когда после такого вот её долгого молчания она случайно выяснила, что я уже неделю лежу в больнице после операции. Увезли меня на «скорой», ухаживали после операции соседки по палате. Мама в ус не дула. И по сей день ни грамма раскаяния.

Я уже много лет живу поблизости от неё, но видимся мы редко, потому что каждая поездка к ней заканчивается моими слезами и депрессией. Упрёки, брань, претензии, недовольство – вот что я вижу в гостях у мамы. В последний мой приезд прозвучал такой упрёк:
– Людям вон дети золото дарят, а ты мне ничего не покупаешь!

При этом она сама предварительно делает заказ на день рождения:
– Мне тушь и духи.

А когда покупаешь, говорит:
– Всё туфту какую-то мне даёшь.

Знакомые говорят, что она ведёт себя со мной не как родная мать, а как злая мачеха. Впрочем, на людях она играет положительную героиню, в присутствии чужих ведёт себя как тихая и скромная женщина.

Я виновата в том, что она «живёт в нищете», что прорвало трубы, что входная дверь старая, щитовидка увеличена (это, оказывается, она из-за меня нервничает), что проржавела пила (это, конечно, я её год назад оставила во дворе). Или, например:
– Зачем я тебя родила?
– Пропала старая газета, ты, видимо, лазила и выкинула.
– Ты не замужем, и мне стыдно смотреть людям в глаза, что в твоём возрасте у тебя ни детей, ни мужа.
– Ты зачем у меня из кошелька четыре рубля взяла? – маме показалось, что исчезли четыре рубля, и она не забыла наехать на меня.

Маме за 55. Сидит дома, не работает, хотя здоровье позволяет. В гости не ходит, к себе никого не приглашает. Её жизнь посвящена собаке и кошке. На их содержание она каждый месяц выделяет приличную сумму. А потом мне хвалится:
– Я кошечке купила печёнки два кило, она съела за четыре дня и молока два литра жирного выпила!

Собаку кормит салом, которое покупает на рынке, при этом я в каждый приезд слышу:
– Что за сгущёнку ты мне привезла? Я дешевле чем за сорок рублей не ем.
– Ой, ты какую шубу роскошную купила себе, – всего лишь мутон, до колена, – а мать когда в такой походит?
– Вчера меня тошнило – это из-за твоей колбасы, я уверена.

Получается лабиринт, из которого нет выхода: с пустыми руками приехать не могу – она даже за стол не посадит, а все мои гостинцы критикует. Стараюсь привезти гостинцев не меньше чем на 200 рублей, ведь именно от стоимости провианта зависит, что я буду есть за столом у мамы. Не добрала до 200 рублей – буду пить чай с трёхлетним вареньем, которое она жалеет выкинуть и сама не употребляет. Или нальёт мне пустые щи. Если я потратила 200 и больше – угостит макаронами с мясом и хорошими конфетами в количестве две штуки.

Если раз в полгода мама мне суёт пакетик гостинцев, значит, это просрочка: покрытая плесенью варёная свёкла; банка компота, стоявшая в погребе пять лет; позеленевшая картошка, которая долго лежала бесхозной на солнце во дворе, и рука не поднимается её выкинуть; пучок зелени ценой в 3 рубля, которую срочно надо выдрать, так как она не даёт расти моркови… Надо сказать, что открыть холодильник или поставить чайник я могу лишь с её разрешения.

Ещё 13 лет тому назад мама с гордостью меня предупреждала:
– Когда выйдешь замуж, родишь ребёнка, мне не привози, я хочу в старости для себя пожить.

Время летит, и вот я решила родить ребёнка для себя. Рассчитывала на её помощь в воспитании малыша (4–5 часов в день, за плату). И тут скандал за скандалом:
– Не буду я помогать. Ты его для себя рожать собралась? Вот и рожай, но ухаживай сама, я тишины хочу и покоя.

Вопрос отпал – пока по-прежнему живу одна. Не могу рассчитывать на помощь родителей ни в материальном, ни в моральном плане. C подросткового возраста родители мне внушали:
– Никаких детей вне брака! Стыд и позор, сразу откажемся от тебя.
– Если заболеешь чем-нибудь тяжёлым, типа рака, мы тебя сдадим в хоспис. У нас нет времени и здоровья ухаживать за тобой.

У отца на первом месте деньги, у матери – любовь к себе. И эти установки действуют всю жизнь. Вопрос о хосписе возник в те дни, когда у наших знакомых умирали молодые дети, умирали мучительно, на руках родителей: от лейкемии, СПИДа и прочего.

В случае, если бы я, не дай бог, попала в тюрьму, мама и папа тоже отреклись бы от меня. Каждый раз, когда кто-то из знакомых оказывается за колючей проволокой, родители твердят:
– Ой, если бы с тобой, не дай бог, подобное случилось, мы бы отказались от тебя. Это такой позор!

Причин, чтобы отречься от меня, много: например, алкоголизм, наркомания, тунеядство. Спасибо им хотя бы за честность и прямоту, они открыто говорят, что готовы в любой момент меня предать. Поэтому приходится выполнять все их требования. Деньги на похороны я тоже отложила – иначе, случись что, мать даже на том свете будет меня клясть, что ей пришлось хоронить дочку за свой счёт.

Понятия «отдых» в моей семье не существует. Из года в год родители твердят:
– Ищи подработку на отпуск, ты не настолько устала, чтобы отдыхать.

Лето 2011 года стало для меня особенным: я дважды побывала на больничной койке, и вопрос о подработке отпал сам с собой. Но в преддверии нынешнего отпуска мама уже нашла мне работу и приняла решение отправить меня в Финляндию на сбор ягод. В предыдущие годы она отправляла меня в Москву и Самару продавать на улице мороженое и квас. Важно, чтобы дочь пахала и как можно реже попадалась им на глаза.

Если в течение дня мне предстоит встретиться с мамой, обязательно надеваю самую невзрачную одежду, купленную много лет назад, снимаю с себя украшения, иначе – как по копирке:
– Опять у тебя новая юбка? Какая уже по счёту? О, ещё один золотой браслетик?
– Мама, я уже шесть лет с ним хожу, ты тысячу раз видела, это подарок отца.
– Я уже два дня не выходила из дома, сидела без хлеба.
– А в чём дело, мама?
– Мне стыдно перед людьми. У всех дочери работают на хороших работах, получают много, вышли замуж за богатых мужчин, родили детей, а ты ничего в жизни не добилась.

У неё дважды была прекрасная возможность устроить меня на работу, её хороший влиятельный знакомый сам предложил помощь, она отказалась. Одинокая пожилая соседка хотела переписать на меня свою жилплощадь, ничего не требуя взамен, и предложила моей матери:
– Надо бы вашей дочери пожить отдельно. Продадите после моей смерти дом и купите ей квартиру.

Но мама ответила соседке:
– Пусть сама зарабатывает на жильё, зачем поощрять инфантилизм?

Однажды, когда я приехала к ней погостить, у меня отнялись ноги. Лежу на кровати и ни встать не могу, ни сесть, ничего не чувствую ниже колен. Плачу, до туалета не могу дойти, поесть не могу… Мать все полтора дня сидела в другом конце дома, смотрела юмористические передачи, ни разу не подошла и не спросила, надо ли мне воды. Когда на следующий день я до неё докричалась и попросила вызвать «скорую», она ответила:
– Чего ещё придумала? Ты не при смерти.

Пришлось звонить знакомому, и он довёз меня до больницы.

Прошлым летом я отравилась парами половой краски, полоскало меня безостановочно двое суток, верхнее давление упало до 70. И снова столкнулась с чернодушием матери. «Скорую» она вызывать запретила, мотивируя тем, что ей стыдно показывать врачам бедность обстановки своего жилья. Я попросила соседку купить мне лекарств, и чужой человек поехал на другой конец города за таблетками. А пока я валялась в полубессознательном состоянии на кровати, за все три дня мать от силы дважды заходила в мою комнату.

Невозможно заставить себя любить кого-то, даже если это родная дочь. Я много раз слышала от неё:
– У меня нет причин любить тебя!

Вот он, мой ад. Для меня он тут, на земле, в таком вот существовании, в равнодушии самого близкого человека, в моём одиночестве. Да, все окружающие знают о моей беде, как могут, поддерживают меня, но ведь я продолжаю дальше жить в этом вакууме, а люди идут от меня в свои семьи, где исполняют роли жён, матерей, дочерей… Я не состоялась ни как мать, ни как жена, ни как дочь. Женщина, выносившая и родившая меня, проклинает и ненавидит. Точно так же она проклинает соседей, купивших себе третью машину, и известных людей, чьи роскошные апартаменты показывают по телевидению.

С детства у меня было много подруг, я любила организовывать мероприятия, конкурсы, взрослые прочили мне большое будущее в работе, семье, любви. Но в порывах гнева мать кричала мне:
– Будешь одна, все от тебя отвернутся, как от бешеной собаки! Тебе не дадут ни мужа, ни детей – вот такое будет наказание!

Я могла бы забыть об этих словах, но четыре года назад стала терять близких и приятелей, люди беспричинно отстранялись от меня, родственники перестали звать в гости. Я плакала, переживала, унижалась, искала встреч и спрашивала, отчего они не общаются со мной. И только недавно нашла ответ: начало действовать материнское проклятие. Как его остановить – ума не приложу. Оно прогрессирует! А мать продолжает клясть меня на чём свет стоит и не стесняется даже упоминать об этом в телефонном разговоре:
– Тебе вчера ничего не было? Не падала, не спотыкалась? Спокойно спала? А то я-то тебя кляла! – это, например, она не нашла, где лежит расчёска, и посчитала, что это я в свой редкий приезд её специально убрала.

Орать и оскорблять меня она способна на глазах у всех. Наивысшее наслаждение для неё – доводить меня до слёз. За тем, как я плачу, она может наблюдать часами, подкидывая, словно дрова в огонь, находящейся в истерике дочери ещё вязанку слов.

Последнее наше общение закончилось моей обидой. Я по просьбе матери одолжила её знакомой некоторую сумму. Проходит месяц – та не отдаёт, второй – то же самое. Звоню маме, чтобы повлияла на свою приятельницу, а она отвечает:
– Ты давала – сама и разбирайся.

О том, как я забирала эти деньги, можно писать детектив: и звонила каждый день, и под окнами той женщины дежурила. Пошла по микрорайону, выяснила, что эту женщину многие знают как мошенницу. Все результаты своего «расследования» я изложила маме и попросила её больше не водить ту женщину в дом. Моя родительница невозмутимо ответила:
– Что хочу, то и делаю. Если она тебя «кинула» – это ещё не повод, чтобы мне с ней не общаться.

Всё, без комментариев.

Несколько раз в неделю я мучаюсь от снов, в которых мама причиняет мне душевную боль. Я рыдаю и просыпаюсь от своих слёз.

Из письма Тамары С.