Тёплым летним вечером родила Анютка здорового крепкого мальчика.

– Красивый, – произнесла молодая мама, – весь в отца.

А кто отец – никому не сказала. Секрет. Родственники пытали её расспросами, строили догадки, но к разгадке не подошли ни на йоту.

– Наверное, и сама не знает, от кого родила, – хмыкали ей вслед добропорядочные знакомые.

Ребёнок рос умненьким, шустрым, чуть шкодливым, впрочем, как и все мальчишки. Но Анюта не жаловалась. Любовалась на своего Женьку и пускала слёзы от первых непонятных ещё нежных чувств.

Так прошло три года. И вот Анечку позвали замуж. Мать сшила ей красивое розовое платье с нежными белыми розами по подолу. В ночь перед свадьбой Ане кто-то позвонил. Накинув лёгкую курточку и бросив матери, что выйдет на минутку, Анютка выскочила в холодную февральскую метель, из которой больше не вернулась. Нашли её у подъезда. С ножом в груди. А в телефоне последнее СМС: «Не со мной, так ни с кем».

Женьку забрала мать Ани, Зальвина Петровна.

Сколько всего произошло за школьные годы любимого внука, и радостного, и не очень, но вот мальчишка окончил школу с золотой медалью и, сказав бабушке, что едет поступать в Хабаровск, ушёл в армию. Зальвина Петровна же, оставшись одна – муж вечно пропадал на охоте и рыбалке, – коротала долгие вечера в соцсетях, общаясь с друзьями и одноклассниками и перебирая фото погибшей дочери.

– Знаешь, я работала тогда вахтой, на Набиле (река на Сахалине. – Ред.), оператором котельных установок. Срок около семи месяцев, скоро собиралась уйти в декрет. Работа нетяжёлая, тут главное – всё вовремя сделать и следить. Я ответственная, знаешь ведь, так что мне было нетяжело. Всё сделаю, а потом сижу, пинетки вяжу для сынишки. Я так хотела мальчика… Накупила всё голубенькое, и коляску модную, и одёжку. Живот был маленький, аккуратный, все говорили – мальчишка родится. А тут после работы пошла клюкву собирать, и живот прихватило, еле до рабочего посёлка добралась. А там вокруг посёлка балки стояли. Принадлежали они нашим старикам. Когда-то в этих местах были стойбища. Здесь наши старики родились, здесь и доживать остались. Поэтому их с этих земель никто не сгонял. Некоторые и вовсе – и жили в своих приземистых домиках, и работали тут же. Удобно. Я на межвахте иногда оставалась у отца. В общем, со схватками добралась до его дома и, не дождавшись санитарного рейса, родила. Девочку. Мне её положили на грудь. Я смотрю на неё – волосики по плечи, густые, чёрные. Глазёнки огромные, чёрные-чёрные. И такая она красавица, глаз не отвести! Я только фыркнула: фу! Уберите её от меня! Смотреть на неё не могу. Я мальчика хотела. Женьку… – и горько заплакала.
Я не нашлась, что сказать, и просто сидела рядом с мамой подруги и молчала.

В один из дней Зальвина Петровна получила письмо от незнакомца, в котором тот спрашивал, не она ли мать Ани. Удивившись такому вопросу, Зальвина Петровна ответила положительно. Мужчина стал расспрашивать, как поживает её дочь, где живёт, за кого вышла замуж, сколько детишек родила.

– Нет Анютки давно в живых, – написала в ответ Зальвина Петровна. – Похоронили много лет назад, перед свадьбой, в свадебном платье. Убили её. Того урода, убийцу, недавно только поймали и посадили. Внук вот остался, Женька, я его забрала, вырастила, девятнадцать пацану стукнуло недавно. А вы вообще кто? И почему спрашиваете про мою дочь?
– Извините, пожалуйста, Зальвина Петровна, что побеспокоил. Сложно объяснить, кто я ей, потому что это было давно, очень давно. Двадцать лет назад. Внук, говорите, родился? С вами живёт? А отец куда делся?
– А кто ж его знает. Не было его. Мы до сих пор не знаем, кто отец. Молчала как партизанка.
– А когда родился ваш внук?
– В июне 2003 года, – ответила Зальвина Петровна. – А почему вы спрашиваете?

Макс ей ничего не ответил и вообще вышел с сайта. И не выходил на связь долгих два дня.

– Максим, вы куда пропали? – забрасывала его сообщениями Зальвина Петровна.
– Почему вы спросили, когда родился мой внук?
– Ау! Ответьте, пожалуйста!

Она хватала со стола календарик и что-то считала. Сбивалась, бросала его и, вырвав из принтера листки, исчерчивала их вдоль и поперёк цифрами. Потом сминала исписанные бумажки и совала в карман халата. Потом утыкалась лбом в холодную поверхность стола и долго о чём-то думала. Устав лежать в неудобном положении, вставала и шла на кухню, готовить фаршированных щук да гусей, салаты из солёной рыбы, пирожки из медвежьего мяса. Только муж приезжал с охоты поздно вечером и, хоть был отличным едоком, справиться один с таким количеством еды не мог. А внук далеко от дома, и ему сейчас совсем не до щук.

Тогда Зальвина Петровна звонила нам, племянникам и племянницам, и звала в гости – помогать справляться с обедами и ужинами. И мы радостно ей помогали.

Через два дня Макс вышел на связь: уезжаю на спецоперацию. Оставьте, пожалуйста, свой телефон, мне нужно поговорить с вами. Зальвина Петровна, немного посомневавшись, отправила свой номер. Вечером раздался звонок.

– Здравствуйте, Зальвина Петровна, это Максим Железнов. Я писал вам в «Одноклассниках».
– Здравствуйте! Я поняла. Говорите.
– Это всё очень странно. Быть может, вы запишете меня в дураки… Понимаете, несколько лет назад я развёлся. Жена ушла, детей нам Бог не дал. А недавно один за другим умерли отец и мать, а за ними и младший брат. Я подался в добровольцы… А что? Дома меня никто не ждёт. Кому я нужен? А так хоть стране долг отдам. Мужик я крепкий, грех жаловаться.

Ну, в общем, подался я в добровольцы, а тут на учениях познакомился с парнишкой. Оказалось, он из вашего посёлка, из ваших, из нивхов. Разболтались, то да сё. Стали спрашивать о знакомых, я возьми да и спроси: такую-то знаешь? Назвал фамилию, описал внешность, а тот возьми да и скажи, что приходится ей двоюродным братом, и поправил фамилию. Я, дурак, её неправильно запомнил.

Я аж вцепился в него: как так?! Кинулся в соцсети искать Анютку. Нашёл, пишу-пишу, не отвечает. Гляжу, давно её здесь не было, думаю – ну, может, замуж вышла, сменила фамилию. Вроде как сдался даже, но вот гложет что-то изнутри, гложет: найди, найди. Я ведь до сих пор помню её лицо, черты, волосы…

Вернулся опять на сайт, открыл её страницу, контакты, так я и вышел на вас.

– И? Как вы познакомились?
– Много лет назад, в сентябре две тысячи второго я приехал в командировку в Оху. Добрался до гостиницы, встал у стойки оформляться. И тут в холл забегает худенькая черноглазая девчонка. Волосы как смоль, до пояса. У меня аж сердце ёкнуло. Она кого-то искала. Не нашла и сильно расстроилась. Подошёл, успокоил её, позвал погулять по городу. Погуляли, ну и как-то так завертелось всё, закрутилось, я сам не понял, как всё получилось. Но Аня уехала домой в конце октября. А я освобождался только в начале ноября. Обещала прийти на вокзал, когда буду проезжать Ноглики. И, знаете, она пришла. Пришла, сунула мне в руки пакет с пирожками и листочек с адресом и телефоном. Я обещал позвонить, приехать за ней. Но, дурак, листочек этот потерял.

– А что, приехать нельзя было? Посёлок наш не больно большой. Если б захотел – из-под земли б достал, – разозлилась Зальвина Петровна и осеклась – из-под земли…
– Понимаете, Зальвина Петровна, я остался совсем один. У меня никого нет. А ваш внук… ваш внук может быть моим сыном, – выпалил в трубку он.

Хоть Зальвина Петровна и питала надежду, что он произнесёт именно эти слова, но всё же ощущение было, что они грянули точно гром среди ясного неба. Она помолчала в трубку и вдруг её бросила. Макс перезвонил.

– Я понимаю вас, Зальвина Петровна, я сам толком ничего не соображаю! Последние два дня не сплю, совсем ошалел от этих мыслей! Я вернусь, обязательно вернусь, и мы с вами сделаем ДНК. Сделаем ведь? Я очень прошу вас! Понимаете, что это значит для меня? Я не один, не один на этой планете!
– Подождите-подождите, не так быстро! Дайте прийти в себя! И для начала вышлите свою карточку, а то у вас на интернет-странице нет фотографии.

Вечером Макс выслал фото, и, открыв его, Зальвина Петровна оцепенела. С фотографии на неё смотрел повзрослевший и возмужавший внук.

– Что?! – кричал в трубку Женька. – Нашёлся мой отец?! Как это так? А где он раньше был?!
– Погоди, Женечка, не спеши, может, он тебе и не отец вовсе.
– Бабушка, я хочу с ним увидеться! Вернусь из армии и сразу к нему поеду! Так и передай ему.

Утром раздался звонок:
– Я в вертолёте. Приеду в отпуск, и мы с вами обязательно встретимся и со всем разберёмся. До встречи! Я обязательно вернусь!

В ту ночь Зальвина Петровна не сомкнула глаз. В ту ночь Женька, стоя на посту, тоже не сомкнул глаз. А потом – а потом время полетело как обычно. У Зальвины Петровны работа, рыбалка, охота, соцсети. У Жени – стрельба, полевые выходы, несение службы.

В тот обычный вечер Зальвина Петровна открыла колонку новостей от губернатора, а там строки: «В ходе специальной военной операции погиб наш земляк – гвардии рядовой Максим Железнов. Он мужественно защищал нашу Родину и в памяти сахалинцев и курильчан навсегда останется героем. Выражаю искренние соболезнования родным и близким. Семье будет оказана вся необходимая помощь».

Семье будет оказана вся необходимая помощь…

Женя бился в истерике. Отказался возвращаться домой, подписал контракт и остался в армии. Зальвина Петровна много работает, а после работы долгими вечерами сидит в соцсетях, готовит вкуснейшую еду, общается с друзьями и одноклассниками, перебирает фотографии дочери и ждёт из армии внука Женьку.