– Когда-то вы были членом КПСС, сейчас тоже состоите в одной из партий. Вас всегда тянуло в политику?
– В компартию в 1975 году я вступила вынужденно, выбора тогда, в общем, не было. А сейчас всё началось с желания решать проблемы спортсменов. Сначала состояла в добровольном обществе «Спортивная Россия», потом начала изучать программы разных партий – кто декларирует помощь спорту. Кстати, первые выборы в Думу я выиграла как беспартийная.

– В то же время вы не раз говорили, что большой спорт вас утомил, что мечтаете пожить частной жизнью, без перенапряжений и нервотрёпки. Не получается?
– У нас вся жизнь борьба, не только в спорте, везде. Можете себе представить, в Америке люди годами не бывают в отпуске, им его просто не оплачивают. Там каждый сам себе выплачивает медицинское страхование и никто не называет это борьбой за жизнь. Просто это жизнь и есть.
Когда я в первый раз стала чемпионкой, все радовались, и во второй тоже радовались. А когда пошёл третий, четвёртый, пятый раз, начали говорить: сколько можно? Может, пора другим место уступить? Но хорошо, что в спорте место не уступают. Ты выиграй у меня! Просто возьми и выиграй. А почему я тебе должна это отдавать? Почему должна отдавать программы, которые веду? Это часть моей жизни, часть моего времени, которое я могла бы спокойно проводить за просмотром телевизора или за перепиской в интернете.

– В данный момент какое дело отвлекает вас от телевизора?
– Нашумевший законопроект о новом образовательном стандарте. Заслуга нашего Комитета по образованию в том, что этот документ был открыт для всенародного обсуждения. Мы получили к нему уже более одиннадцати тысяч разных поправок и дополнений.

– Да, общество пошумело на тему этого законопроекта. Это же он из обязательных школьных дисциплин оставляет только физкультуру, ОБЖ и «Место России в мире»?
– Юридический язык вообще не самый простой, и, не имея соответствующих навыков, читать законы сложновато. А люди, которые пишут в интернете, видимо, прочитали наискосок и что урвали, то урвали. Но если им некогда вникать, то как они могут высказываться? На интернет-форумах обычно сидят троечники, не добившиеся настоящего успеха. Получается, что они и провоцируют скандалы и формируют общественное мнение, вводя в заблуждение даже взрослых, понимающих людей. Они не поняли, что требования к основным предметам по фундаментальным наукам остаются в силе, просто добавляется что-то обязательное. И это совершенно необходимо, потому что более шестидесяти процентов школьников находятся за гранью норм по здоровью. Огромное количество гибнет, потому что не получает знаний по безопасности ни в семье, ни в обществе. У нас самый высокий детский травматизм, потому что дети часто остаются без присмотра, а сами они не знают, как себя вести в конкретной ситуации. Так что вопрос охраны жизнедеятельности очень важен. Пусть школа берёт это на себя!
Вот вам простой пример: если в советское время почти все умели плавать, то сейчас с очень большим сомнением скажу, что плавает лишь каждый третий. Ну и что плохого в том, что дети научатся даже не плавать, а хотя бы держаться на воде? Физкультурные стандарты вообще сильно устарели.

– Что с ними не так?
– Население физически отстало. Раньше народ был покрепче, а сейчас мы вообще не знаем, чего хотим от предмета «Физическая культура». Можно сказать, что он вообще в наших школах не преподаётся, потому что физкультура – это сумма предметов, таких как гигиена, питание, физиология, а то, что есть у нас в школе, называется физическим воспитанием. Так что надо о культуре рассказывать, её нету. В советское время, правда, был перегиб в другую сторону: когда я уже была чемпионкой, от меня требовали сдать нормы ГТО.

– Что там ещё среди добавленных обязательных школьных предметов? «Место России в мире»?
– Ну мы же, в конце концов, должны понимать, к кому относимся, помнить свой исторический путь, свои ошибки и яркие страницы. И в то же время должны понимать, как к нам относятся другие. Вот у меня дочка оканчивала американский университет, так там целый курс изучают постсоветское пространство. То есть они изучают нас, а мы о них понятия не имеем. Правда, это вуз. В американских школах Россию специально не изучают, но в Евросоюзе есть такая программа. Нужно знать соседей, понимать, с кем ты имеешь дело. И если старшее поколение помнит, что мы были одной страной, и продолжает общаться с гражданами Украины и Таджикистана на одном языке, то для молодого поколения уже нет ни единой истории, ни языка. Эту информацию получить из СМИ сложно, учебников истории недостаточно, тем более что ситуация меняется быстро и учебники устаревают. К тому же сегодня многие выезжают за границу, и им полезно понимать, как к нам относятся, как мы, в конце концов, должны вести себя за рубежом. Чтобы не было мучительно больно и стыдно.

– Вы долго жили в Америке, растили там своих детей. Можете сравнить наши школьные стандарты?
– Беда всех российских граждан в том, что мы всегда сравниваем «лучше – хуже», а это исторически разные вещи. Когда-то мы позаимствовали образовательную систему в Германии, она во многом основана на зубрёжке и муштре. В Америке ребёнку дают намного меньше знаний, но они не отбивают желание учиться. Ребёнок получает тот объём, который может взять. Того, что мы в детишек вбиваем с первого класса, они не дают, но взамен к тринадцати-пятнадцати годам ребёнок уже понимает, куда его тянет. А если он не хочет учиться, так зачем что-то насильно вбивать в голову? У нас же тот, кто не хочет, становится двоечником. Ну и для чего на него были потрачены время и деньги? Другими словами, у американцев школьное образование не такое глубокое, но зато более практичное и в дальнейшем позволяет получить новые знания в более зрелом возрасте.
Ещё там потрясающе учат говорить. Они не пишут длинные нудные сочинения, вместо этого с девятого класса сочиняют эссе – это такая форма, где требуется умение коротко и ёмко высказать свою мысль. А у нас – сложносочинённые предложения… Вот поэтому половина наших тележурналистов мычит и экает, вместо того чтобы просто выдать информацию. Они не понимают, что каждая минута эфира дорого стоит.
Ещё в Америке нет детских спортивных школ, поскольку спорт введён в государственную школу. Урока спортивного воспитания нет, зато есть ежедневный час физической активности – это игры, развивающие моторику. В последних классах появляется урок физического воспитания.



– А если ребёнок хочет быть профессиональным спортсменом? Как же без спортшколы?
– Ребёнок не может быть профессиональным спортсменом и ничего такого хотеть тоже не может! Это родители могут быть нацелены на то, чтобы вылепить из него чемпиона. Но в таком случае они идиоты, потому что профессионалов у нас очень мало, а неудовлетворённых от спорта очень много.

– Подождите, а как же ваши родители?
– Они ничего не хотели, в наше время и понятия такого не было – «профессиональный спортсмен». Во всём мире олимпийские виды спорта были любительскими, но по Олимпийской хартии человек, представляющий страну на Играх, имел право на финансовую поддержку. Я попала к своему тренеру Станиславу Жуку в пятнадцать лет, а до этого каталась на открытом катке без всякого прицела – для удовольствия. Когда выиграла первый чемпионат мира, отец сказал: «Хватит, дочка, надо получать образование». А сейчас сам спорт поменялся, бывший президент МОК Самаранч внёс большие изменения. Сегодня все профессионалы. В США есть центры подготовки, но они все частные, платные.

– Но хорошо ли будет, если мы пойдём по такому пути? Вы ведь сами как-то сетовали, что принадлежите к поколению победителей, а нынешняя молодёжь работает только за гонорар.
– Это была просто констатация факта. Да, у нас победа была в крови, все были такими замечательными, образованными, бескорыстными. Но когда страна развалилась, образованные граждане растащили её на куски! Кто что смог ухватить, тот и ухватил, что могли – увезли за границу. Гражданской позиции ни у кого не было, и всё это происходило на глазах у молодого поколения. Поэтому сегодняшние молодые спортсмены, выступая на соревнованиях, защищают прежде всего себя, своих тренеров, своих родителей. А журналисты любят им за это бросать обвинения. Лучше бы на себя посмотрели!

– Не вступит ли в резкое противоречие с нашей традиционной «германской» системой внедрение новых учебных стандартов?
– Законопроект вводится постепенно. Сейчас принят стандарт для начального обучения, нынешние старшеклассники будут учиться ещё по-старому. Законопроект будет ещё тысячу раз обсуждаться, а введут его не раньше 2020 года. Дети тех, кто сегодня так волнуется, к тому времени уже закончат школу.

– Как медленно вы работаете!
– Принятие закона – очень долгий процесс. Если бы я не работала в Госдуме, тоже, наверное, говорила бы: ну что это за работа – жать на эти кнопочки! Притом что они, поганцы, ещё и не каждый раз приходят на них жать. Но основная наша работа – это не кнопки и не сидение в зале, она идёт в кабинетах и комитетах. Здесь очень много тяжёлой работы, которая обывателю не видна, и когда ничего в этом не смыслящие люди начинают ругать депутатов, это вызывает понятное раздражение.

– Чиновников модно обвинять в коррупции. Любой самый полезный проект тут же вызывает злорадные подсчёты, сколько на нём «намоют» денег.
– Ну давайте тогда ни фига не делать, а сидеть и ковырять в носу! И говорить, как всё плохо и кто там чего украл. В Нижегородской области мне министр по инвестициям рассказал историю. У них были пожары, погорельцы получили жильё. И вот по домам ходит следователь и спрашивает: «А с вас вымогали деньги за квартиру? Вы кому-то платили?» И человек думает: «Нет, я не платил, но раз он спрашивает, значит, что-то было!»
Проверки нужны, это нормально, но проводите же их более человечно! А так получается, что сделана громадная работа, но появляется один урод, который всю её перечёркивает. Вроде нам с детства объясняли про ложку дёгтя, но мы её всё время размазываем по бочке мёда. Большая беда, оставшаяся от советского времени, – пассивность и иждивенческие настроения граждан. Те, кто ничего не делает, сидят и ругаются, говорят: воруют. Но кто именно ворует? Инопланетяне? Или такие же граждане?

– Или как с гаишниками. Все их проклинают, но при возможности стараются «договориться».
– А я не стараюсь, поэтому у меня права и отбирали на полтора года. Им показалось, что я села за руль, выпив, а трубочки у них не было. Они сказали: «Поехали с нами на экспертизу». А я ответила, что никуда не поеду. Во-первых, был второй час ночи, а во-вторых, у меня, к сожалению, нет доверия к этим мужчинам. Мало ли что. У меня дорогая машина – по голове стукнут и угонят. Я только приехала из-за рубежа и не знала, что есть новый закон, по которому, если я отказываюсь ехать, то автоматически признаю свою вину. А они не предупредили.

– А на деньги намекали?
– Сказали, что можно вопрос решить, но я категорически этого не делаю. Принципиально. Конечно, лучше не нарушать, но у нас же драконовские законы – чуть что, сразу отобрать права, чтобы мы перед ними поплясали! При этом, считая, что я выпила, они отбирают у меня права и отпускают, чтобы я пьяная ехала домой. Где здесь логика? Вот так я попала под показательную порку. Другое дело, что у меня всё равно есть международные права, так что ничего страшного не произошло.

Расспрашивал
Павел БУРИН