Мы с Наташкой родные сёстры. Я больше мамина дочка, а сестра – копия папы. Он очень хотел сына-первенца, а родилась я. Расстроился. Но потом поразмыслил и решил, что годы молодые, сына жена ему ещё родит. Спустя пять лет, в 1985-м, мои родители ждали наследника. Почему они были в этом уверены? Точно не знаю, скорее всего, по косвенным признакам и приметам: мама практически не изменилась внешне, имела большой некруглый живот, что и свидетельствовало о нахождении внутри мальчика. А родилась Наташка – богатырша весом в четыре с половиной килограмма, как две капли воды похожая на отца.

Папа грустил недолго: видя растущую рядом собственную копию, он смягчился, а позже полюбил Наташку до безумия. Так и росли – мне, старшей, доставались все упрёки, наказания и выговоры, а иногда и рукоприкладство, а ей – любовь, внимание и ласка родителей. Мама понимала, что так нельзя, и старалась уделять мне внимание и не наказывать по пустякам. А отец, наоборот, источником всех бед всегда считал меня и при любом удобном случае ругал и наказывал. Ясное дело, что, взрослея, я всё больше отдалялась от отца, а потом стала понимать, что тихо ненавижу его.

После окончания школы я не набрала баллов, чтобы поступить на бюджетное отделение в институт. Мама утешила меня, пообещала, что они с отцом будут учить меня очно на коммерческой основе. За первый семестр мама заплатила из своих запасов, а во втором пришлось просить денег у отца. Он категорически отказал мне в материальной помощи, да ещё и обидел, сказав, что все нормальные дети учатся на бюджете, и только такие тупицы как я платят за диплом. Проплакав ночь, я ещё больше возненавидела его и поняла, что не остаётся ничего, кроме как забрать документы из института.

Поступила в техникум. Обучение бесплатное, есть возможность работать. Но студентов не особо-то расхватывали, поэтому моим местом работы на ближайшие два года стал «Макдональдс». После техникума пошла работать по специальности – бухгалтером. Но мечта о высшем образовании не покидала. Через год, наработав стаж, получив определённые знания, устроилась в другую фирму, с более высокой зарплатой, и поступила на заочное отделение в институт.

Наташа тем временем окончила школу, но так и не определилась с дальнейшей специальностью. Ей нравилась беззаботная и сытая жизнь под крылом у отца, поэтому особого смысла учиться она не видела. Отец настаивал на высшем образовании, но Наташа понимала, что это гиблое дело, её стабильные тройки в школе не давали надежды на успешную учёбу в вузе.

После долгих дискуссий Наташу определили в геолого-разведочный техникум, на одну из лучших специальностей – эколог. Как я и предполагала, учёба Наташе давалась с трудом. Но папа регулярно оплачивал сдачу её хвостов, а мама, отличный маляр и отделочник, делала в здании техникума ремонты на добровольно-принудительной основе, ибо понимала, что от этого зависит образование дочери.

Первый год Наташа худо-бедно отучилась, но уже в начале следующего сдалась. Стала пропускать лекции, не посещала практические занятия и к окончанию первого семестра имела множество задолженностей и недопусков к экзаменам. Чтобы спасти дочку от неминуемого отчисления, мама снова подрядилась помочь техникуму с ремонтом. Но никакие усилия родителей не заставили сестру получить образование.

И все её неудачи, оплошности и огрехи почему-то отражались на мне. Для отца я за это время вообще стала козлом отпущения. Вконец устав от непростых взаимоотношений, я со своим молодым человеком ушла жить на съёмную квартиру. Наташа тоже встретила парня своей мечты – моложе неё на пару лет, нигде не работающего плюс ко всему ярого футбольного болельщика. Они вместе ездили по городам и весям за его любимой командой. Это увлечение сопровождалось немалыми материальными затратами, спонсорами же выступали наши родители. Во время нечастых встреч отец говорил мне: «Молодец Наташка, поездит по стране, увидит новые города. А что мы? Сидим на одном месте… Скукота!» Мама тем временем отводила взгляд в сторону и замолкала, она-то понимала, что пора бы уже дочери за ум браться.

Вскоре я забеременела, мы с моим любимым поженились, оформили квартиру в ипотеку, у нас родился сынок Женька. Мой отец всю жизнь мечтал о сыне, а тут подарок – внук. Правда, от нелюбимой дочери, но всё же. Новоиспечённый дед сразу изменился по отношению ко мне, стал чаще звонить, набиваться в гости, приглашать к себе и предлагать помощь с внуком. Но я настолько была обижена за прежнее, что мне абсолютно не хотелось, чтобы хоть капля моего счастья порадовала и его. Я всё реже бывала у родителей, ссылаясь на занятость с сыном, практически исключила общение с ними по телефону, не приглашала в гости. Мама всё понимала, но молчала, лишь сама изредка забегала взглянуть на внука тайком от отца.

Наталья со своим болельщиком переехала по непонятным причинам из Подмосковья в Ростов-на-Дону, практически прервав связь с родителями. А недавно мне позвонила мама, какая-то расстроенная, подавленная, со слезами в голосе. Она рассказала, что утром убирала отцовскую постель и обнаружила под подушкой завёрнутую в носовой платок фотографию Женьки, где он ещё совсем кроха. Мама прослезилась, но отцу ничего не сказала. И вечером того же дня, когда она спросила, что он хотел бы получить в подарок на юбилей, дед несколько минут молчал, а потом ответил: возможность нянчить внука и видеть, как он растёт.

Мама уговаривает меня дать отцу эту возможность, а я попросила время подумать. Как мне теперь быть? Простить и забыть? Простить обиды, может, и смогу, а вот забыть получится едва ли. Уж слишком много их, абсолютно незаслуженных, скопилось за мою не такую уж большую жизнь. Так что, дорогие родители, как бы сложно ни было, какие бы вы эмоции ни испытывали, какие бы чувства вас ни посещали, не давайте им волю, чтобы никто не заметил. Не создавайте неравенства между детьми, не травмируйте детские души, ведь осадок от этих обид останется в сердце на всю жизнь. И, возможно, прощение за них из уст своих детей вы не услышите никогда.