Надеюсь, вы будете благодарной пациенткой |
01.08.2013 00:00 |
Человек неисчерпаем, пока у него есть что отрезать В небольшом квадратном холле с окном во всю стену и двумя дверями друг напротив друга стояла невыносимая духота. Фойе и примыкающий к нему коридор были заполнены людьми. Молодые, среднего возраста, пожилые и совсем старики, но одинаково усталые, измученные многочасовым томительным ожиданием. Мест на казённых серых лавках на всех не хватало. Поэтому многие стояли, и помещение напоминало салон автобуса в час пик. Кто-то успел уже познакомиться с соседями в очереди и что-то негромко рассказывал. Время, назначенное мне для приёма, минуло два часа назад. Но – деваться некуда, сижу, хотя это всего лишь очередной контрольный осмотр после давней операции. Сижу здесь не первый раз, но не могу привыкнуть к тому, что тут так много людей, объединённых общим диагнозом: онкология. Краем уха слышу негромкое сетование соседки: – Всё равно дождусь, никуда не уйду. Я к этому доктору записывалась на приём за два месяца. Мне повезло в своё время несказанно. Я попала к «этому доктору» на плановую операцию случайно, в то время как многие другие долго ждали, когда именно он сможет их прооперировать. В первый день в стационаре у меня повторно взяли кровь на анализ, хотя при поступлении я предоставила такой же, совершенно свежий. И всё! Казалось, обо мне забыли. Высокий худощавый молодой доктор со странной нерусской фамилией каждое утро обходил палату, минуя меня, только слегка махнув рукой: дескать, ждите, ваша очередь не настала. Четыре томительных дня ожидания и неизвестности. Вот вернулась после операции моя соседка по палате, которая поступила днём позже меня, легла ничком на койку и лежала неподвижно часа два. Напротив на широкой кровати полусидя дремлет пожилая женщина. Спать ночами ей мешают дренажи и банки, подвешенные под мышками. Она здесь третий раз. Наконец пришла и моя очередь. Мне сообщили, что операция будет проходить под местной анестезией. Замечательно! Всегда мечтала побывать в настоящей операционной – посмотреть на блестящие лампы, похожие на летающие тарелки, почувствовать особый запах абсолютной стерильности, увидеть серьёзные глаза врача поверх маски на лице, склонённом над тобой. Я считала возможность не спать во время операции большой удачей. Страха не было, ведь я знала: надо мной будет колдовать замечательный доктор, о котором все вокруг только и говорили. Невероятное любопытство и азарт подгоняли в операционную. Лёжа на столе, закрытая простынёй, я испытывала досаду, что мне ничего не видно. Стала осторожно стягивать ткань с лица и поворачивать голову. Доктор заметил это и велел отвернуться. – Очень посмотреть хочется, – жалобно пискнула я из-под простыни. – Не положено, – строго ответил доктор. Помолчал минуту и вдруг сменил гнев на милость: – Впрочем, я не могу запретить вам смотреть на лампу над столом. Там широкий зеркальный ободок. Приглядитесь внимательно, и всё увидите. Это было незабываемое зрелище! Там, наверху, в зеркальных кругах, обрамляющих светильники, моё тело отразилось разделённым на множество фрагментов, как на картине абстракциониста. Я нашла интересующую меня деталь картины и впилась взглядом. Мне представилась уникальная возможность заглянуть внутрь себя, увидеть своего личного врага, который был безжалостно отсечён скальпелем хирурга. Перед тем как накладывать швы, опухоль унесли и терзали на предварительном экспресс-исследовании. Возникла пауза ожидания, и я услышала: – Вам какой шов сделать – чтобы потом незаметно было? Или останется шрам, похожий на рыбий скелет. Прямо как в ресторане: «Вам прожаренный бифштекс или с кровью?» Сама себе я казалась блюдом на столе. Ну, конечно же, разве захочется не старой ещё женщине уродовать своё тело шрамами? Прошу, чтобы всё красивенько было. – Надеюсь, вы будете благодарной пациенткой? Я, хроническая бессребреница, даже не сразу поняла, о чём он. Когда догадалась – это вызвало у меня неприятные ощущения. Не сомневаюсь, что вы замечательный специалист, доктор, но вот ваши человеческие качества оказались не на высоте. Что я могу ответить на ваш вопрос, дорогой доктор, когда лежу перед вами голая на столе, а вы надо мной – со скальпелем в руке? У меня есть выбор? Конечно, я буду благодарной, насколько позволят моя порядочность и возможности кошелька. Первого у меня хоть отбавляй, второго – кот наплакал. Спустя несколько дней я решила осторожно посоветоваться с соседками по палате о размере благодарности доктору. Молодая дама сразу призналась, что приготовила пять тысяч, как и в прошлый раз. Зато имеет возможность получить консультацию этого врача в любое время прямо тут, в стационаре. «И попасть на операцию сразу же после поступления, а не ждать четыре дня», – мысленно продолжила я. Пожилая женщина попросила свою сестру, которая навещала её, купить дорогой коньяк и конфеты. Ей, человеку старой социалистической закалки, казалось позорным протянуть в конверте деньги. После приватной встречи с лечащим врачом вернулась расстроенная. Доктор от подношения отказался, объяснив, что он непьющий, а у бабули лишних денег больше не было. Готовясь к последней встрече с доктором перед выпиской, я купила открытку, в которую вложила купюру с тремя нулями. Поскольку открытки всё-таки принято подписывать, размашисто через весь разворот написала первую пришедшую на ум фразу: «Человек неисчерпаем, пока у него есть что отрезать!» Толпа в фойе постепенно таяла, а я очнулась от воспоминаний, услышав свою фамилию. В кабинете меня встретил знакомый доктор. Вряд ли он помнил меня и мою открытку, ведь перед ним проходят сотни больных, а может, и тысячи. Склонив голову, он что-то быстро записал в истории болезни и поднял на меня глаза. Я увидела взгляд смертельно усталого человека. Принимал и осматривал он меня всё так же спокойно и внимательно, несмотря на то, что рабочий день закончился полчаса назад, без видимого раздражения и досады на то, что за дверью ещё с десяток человек ожидают приёма, а его коллега так некстати взял больничный. Он не уйдёт, пока не примет всех. Когда входная дверь поликлиники хлопнула у меня за спиной, было уже темно. Я остановилась на минутку, подняла лицо навстречу падающему снегу и с удовольствием втянула поглубже в лёгкие морозный февральский воздух, выдавливая из себя тяжёлую атмосферу больничного коридора. В памяти всплыла фраза из стихотворения хорошего поэта Юрия Левитанского: «Следует жить! Ибо сколько вьюге ни кружить, недолговечна её кабала и опала». По дороге вспомнила свою соседку по палате, которая заплатила пять тысяч за особое к себе отношение лечащего врача в будущем. Нет! Я заплатила (и готова отдать любые деньги!) только за то, чтобы никогда сюда не возвращаться. Наталья АНИСИМОВА, г. Пермь Опубликовано в №30, июль 2013 года |