В клети подросли индюшата. Впрочем, уменьшительно-ласкательное слово для этой птички я бы не применяла даже с рождения. Индюки – страшненькие создания с торчащими в разные стороны белыми перьями, чернющими злыми глазёнками, голенастые, как кузнечики-переростки. У них довольно мощный клюв, который они используют как против хозяев, так и друг против друга. И ещё у них наблюдается полное отсутствие мозгов.

На днях застала картину: наклевались творога, перемазались в нём по самую голову. Два индюшонка стоят и радостно склёвывают друг с друга остатки творога, причём один одновременно пытается выклевать глаз. Дурни и есть.

Когда им исполнилось полтора месяца и они переросли стандартную курицу, я решила, что надо понемногу выгуливать их в общем дворе – вороны таких уже не поднимут.

Вытаскиваю из клети двух самых крупных. Никакой растерянности! Поорав для солидности и покусав мне всё, до чего достали, расходятся и моментально начинают копаться в земле и траве. Наблюдаю.

И тут чужаков замечают вольно пасущиеся куры. Собственно, куры давно с ними знакомы, поскольку постоянно толкутся под клетью подрастающих цесарок, мясных петушков и индюков, подбирая упавшие кусочки пищи. Но ведь тут налицо посягательство на их территорию!

Полтора десятка кур медленно начинают подбираться к захватчикам с разных сторон птичьего двора. Молча и бесшумно, пригнувшись к земле. Среди нападающих вырисовывается лидер. Видели, как в боевиках группа захвата окружает дом с террористом – знаками и кивком головы общаются? Тут – то же самое. Лидер выступает чуть впереди всех, замирает – останавливаются все остальные. Что-то коротко прокудахтала – куры-коммандос поменяли дислокацию, ещё больше пригнулись к земле и широким медленным шагом подходят всё ближе, сужают круг.

Безмозглый подросток индюк продолжает пастись на траве, что-то там выкапывая. Когда поднимает голову, вокруг него молча стоит пёстрая толпа несушек. Никто ни на кого не нападает. Индюшонку в силу глупости на всё плевать – продолжает возится в земле.

Понимаю, что дело пахнет керосином, поднимаю с земли ветку с листьями.
– Ко-о? (А ты кто такой?) – коротко спрашивает у индюка курица-лидер.

Тот молчит, да ещё и отворачивается.
– Ко-о-о? (В натуре, ваще, чо ли?)

Не дождавшись ответа, лидерша клюет индюшонка в шею. Это сигнал для остальных. В секунду рыжая толпа набрасывается на чужака.

Применяю ветку по назначению, даю курам по задницам. Недовольно кудахча, они разбегаются по сторонам, тут же делая вид, что вообще тут ни при чём, диетического индюшачьего мяса не едят и просто мимо проходили.

Индюк так ничего и не понял. Орал и возмущался, лишь когда я его с собратом сунула обратно в клеть. Пусть ещё подрастут. Некогда мне их с хворостиной пасти.