Четверть века я проработала воспитателем детского сада в небольшом городе. Моя любимая профессия, но не устраивала мизерная зарплата. Когда подросли собственные дети, пришла пора всерьёз задуматься об их образовании, я ушла в другую сферу. Переход был болезненным. Детский сад, воспитанники часто снятся мне ночами.

Когда надо мной сгущаются тучи, плетётся череда хмурых дней, чувствую, что расклеиваюсь, я вспоминаю любимое выражение моего бывшего воспитанника Ивана Г.: «На фиг всё это надо!» В его устах это звучало как девиз. Улыбаюсь, и постепенно всё приходит в норму. Кто говорит, что взрослые воспитывают детей? Процесс-то идёт взаимообратный. С Ванюшкой мы воспитывали друг друга на протяжении трёх лет. Он закалял мой характер, я порой восхищалась его смелостью и честностью.

С ним можно было договориться, поручить важное дело, побеседовать на равных. Вместо сказок его интересовали детективы и разные истории. За всю садовскую жизнь лишь однажды дрогнуло сердце мужественного Ивана, да ещё при виде девчонки. Новенькая Наташа А. покорила его своей бесшабашностью, смелостью, драками с пацанами, знанием карате. При этом никогда не ныла. Сколько у нас с Ваней было секретов, душевных бесед! Но о них, как и обещала мальчику, никому ни слова.

Вряд ли Ваня был моим любимчиком в группе, он создавал массу проблем, всегда был в гуще событий, за ним вечно тянулся шлейф конфликтов, которые я должна была разрешать, – с его ровесниками, со своими коллегами, с родителями. «Не Ванька, а шаровая молния!» – в сердцах восклицала я. Тем не менее, это была и есть личность, яркая и сильная. С такими нелегко, но они мне по душе.

Ванюшка не был изнеженным, заласканным и в три года выражался так:
– На фиг телячьи нежности!

Это притом что был единственным ребёнком в семье, любимцем бабушек и дедушек. И когда я, не утерпев, обнимала его, перебирала красивые пшеничные волосы, не противился, а лишь кидал на меня снисходительно-нежный взгляд. При виде нытиков и плакс на Ванюшином лице моментально появлялась кривая усмешка. Сам почти никогда не плакал, даже в тех случаях, когда слёзы вполне оправданны.

Случилось это в конце зимы, мы с детьми вышли на прогулку. Как всегда, шестилетнему Ивану участок показался маленьким для поля деятельности. Через невысокий заборчик он полез на соседний, для него это было сущим пустяком. Но тут во время прыжка Иван неудачно зацепился ногой за штакетины и со всего маху упал лицом в снег. Сердце моё, казалось, остановилось. Снег ближе к весне уже подтаял, местами были проталины, а кое-где сохранились ледяные ребристые корочки. Место падения очень неудачное.

Иван поднимался медленно. Ни слезинки не проронил, только пухлые губы плотнее сжал. Затем каким-то неуловимым небрежным жестом вытер лицо рукавом пальто и тяжело вздохнул. На щеках видны царапины, на носу кровь. Удар был приличный.
– Ванюшка, больно?
– Да так, ерунда, немного, – желая казаться беспечным, ответил Иван.
– Иди в группу, хорошо умой лицо и подожди нас там, – посоветовала я.
– На фиг надо мыться! Всё прошло уже, – закончил Иван разговор.

Этот случай врезался в память. Мальчик покорил меня мужеством, силой характера. Другой ребёнок на Ванюшином месте долго бы плакал, я бы утешала, потом мы бы умывались, залечивали раны, возможно, остальных детей на свой страх и риск пришлось бы оставить без присмотра, я по заслугам получила бы от родителей и так далее.

Кстати, с родителями Ивана мне тоже крупно повезло. Они понимали без слов и всяких оправданий, когда мы с Ваней, дружно взявшись за руки, шли «сдаваться». Спасибо судьбе, мне так везёт в жизни на добрых, замечательных людей!

К сожалению, всё проходит, и детство тоже. Правильно говорят, что мы часто засоряем русский язык. Но Иваново коронное выражение «На фиг надо!» мне нравится и очень помогает в разных жизненных обстоятельствах.

Красавец Иван теперь растит сына, строит дом. Наташа А. работает тренером по боевым искусствам в одном из сибирских городов, пока ещё не нашла достойного спутника жизни. А я мечтаю и молюсь о том, чтобы все были здоровы и счастливы.