СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни Однажды вы услышите: ты плохая мать!
Однажды вы услышите: ты плохая мать!
17.10.2013 00:00
Самая счастливая женщина

Однажды вы услышите: ты плохая мать!В начале 90-х Валентина Коваленко, жительница города Шахты, с гордостью говорила окружающим:
– Моя жизнь удалась!


Она работала заведующей столовой на шахте имени Красина, у неё был прекрасный супруг, замечательные сын и дочь, и уже рос самый любимый человечек – маленький внук Стас. Валентина Степановна не ходила, а летала. Ей казалось, что она самая умная, красивая, удачливая, самая счастливая. Ровно до того момента, как пришла в гости к сыну Андрею и Стасик вдруг доверительно сообщил бабушке:
– А мой папа – наркоман.

У Валентины Степановны руки и ноги сделались ватными, она чуть сознание не потеряла. Обратилась к жене сына Ларисе:
– Что он говорит? Это правда?
– А то вы не знали! – выкрикнула невестка со злостью. – Наверняка были в курсе, что Андрей колется, но скрыли от меня, промолчали! Сломали мне жизнь!

Потом был приём у нарколога, где Валентина Степановна с ужасом узнала, что 23-летний Андрей уже пять лет сидит на игле.

После долгого откровенного разговора с сыном выяснилось, что наркотики ему впервые предложил знакомый в техникуме. После первого опыта Андрей полгода не брал в руки шприц. Но потом опять «ширнулся». Время между уколами сокращалось как шагреневая кожа, и скоро молодой человек не мог обходиться без зелья.

В те годы всем жилось нелегко, но Валентине Коваленко было стократ тяжелее. Лариса ушла, забрав Стасика. На лечение Андрея требовались громадные деньги, мать их находила правдами и неправдами, отправляла сына в реабилитационный центр. Но, вернувшись в привычную среду, Андрей уже через неделю принимался за старое.

Не спасла меня – помоги другим

Женщина билась за сына, делала всё возможное и невозможное. Андрей попадался на воровстве, мать «отмазывала» его от тюрьмы. Если у парня заканчивались деньги, не на что было купить дурь, вот-вот должна была начаться ломка, Валентина Степановна совала в его потную руку вожделенные купюры:
– Купи, только не мучайся!

Сбережения растаяли как дым, долги росли стремительно. Из месяца в месяц Андрею приходилось увеличивать дозу. В конце концов молодой человек мог погибнуть от передозировки. Но судьба уготовила матери и сыну Коваленко более страшное испытание.

Услышав, что Андрей попал в больницу, Валентина Степановна бросилась к нему. Оказалось, он и восемь его товарищей по несчастью сделали наркотический раствор в грязной посуде, у парней началось заражение крови, сепсис. Товарищи Андрея умерли быстро, он же благодаря усилиям матери продержался целых восемь месяцев.

За несколько часов до смерти сын вдруг сказал:
– Ты плохая мать! Я воровал, а ты меня откупала – зачем? Может быть, за «колючкой» у меня началась бы другая жизнь? Почему не пустила в армию? Вдруг в дальнем гарнизоне я бы остался без дури и прекратил колоться? Зачем давала деньги, когда меня ломало? Зачем вообще родила? Ты никогда не интересовалась моей жизнью. Думала только о себе. Но я не в обиде, я тебя простил. Ты не спасла меня, помоги другим, таким же, как я, наркоманам.

Когда парня не стало, Валентина Степановна обратилась к врачу, поинтересовалась, был ли у Андрея шанс выжить. Медик пожал плечами:
– Какой шанс? Наркотик сжирает человека изнутри. У парня не осталось ни почек, ни печени, ни селезёнки. Все его внутренние органы поместились бы в одну литровую банку.

Андрею Коваленко было 30 лет, когда гроб с его телом опустили в свежую могилу. Он умер в 1999-м. В том же году Валентина Степановна создала общественную организацию «Матери против наркотиков», чтобы спасать наркоманов. Так завещал сын перед смертью, и убитая горем женщина не смогла его ослушаться.

«У нас недостаточно наркоманов»

Главной российской бедой всегда считалось пьянство. Страна не была готова к борьбе с напастью, которая оказалась в сто раз страшнее водки. В 90-е наркотики продавались практически свободно, в основном цыганами. В Шахтах еженедельно от передозировки умирало около шестидесяти молодых людей. Когда Коваленко начала собирать матерей наркоманов, то в первый же день пришло около 400 женщин! Валентина Степановна ужаснулась масштабам трагедии. Матери не успевали хоронить детей.

Наша героиня отдаёт должное правоохранительным органам – они создали специальную службу, сотрудники которой объявили войну смертельному зелью. Называлась она ОБНОН – отдел борьбы с незаконным оборотом наркотиков. «Матери против наркотиков» стали помогать отделу – выявлять распространителей дури, находить точки продажи, узнавать адреса притонов. В ОБНОНе добровольных помощниц не любили – мол, только под ногами путаются, мешают работать – но их услугами пользовались.

Валентина Степановна вспоминает, как трудно было зарегистрировать общественную организацию, а построить центр, где лечили бы наркоманов, в Шахтах вообще невозможно.

Реабилитационный центр есть в Санкт-Петербурге. Члены организации несколько раз направляли туда наркоманов и отметили, что заведение действительно помогает. Методика не из самых сложных. Первое – два раза в день сауна, изгоняющая токсины из организма. Второе – специальная диета. Питьё – только отвары из трав. Третье – лечебный воздух. Четвёртое – трудотерапия. Пациенты сами выращивают овощи, откармливают скотину, разводят птиц. Создаются пары, которые начинают вместе жить. Что-то подобное матери пробовали открыть и в Шахтах. Им ответили: в городе нет такого количества наркоманов, чтобы для них специально создавать реабилитационный центр.

Конечно, необратимой наркотической катастрофы в городе удалось избежать, и не последнюю роль здесь сыграла организация матерей. Но почивать на лаврах ещё ох как рано.

Хотите умереть молодыми?

14 лет – огромный срок. У всех активисток «Матерей против наркотиков» за это время дети, сидевшие на игле, умерли. Кто от передозировки, кто от заражения крови, кого убили, когда они разбоями и грабежами добывали деньги на очередную дозу. Жив сын только у Нины Ч. И то потому, что уже двадцать лет как в завязке.
– Почти двадцать лет с Сашей нянчусь, – рассказывает Нина. – Сейчас ему сорок девять. Каждый день я в напряжении – как бы не сорвался. Александр – инвалид, работать не может, характер совершенно испортился. В общем, он мучается, я мучаюсь. Но живём…

За 14 лет матери поняли, что таким как Саша помочь, как правило, невозможно. Женщины идут в школы, детские дома, училища. С собой берут врачей-наркологов, сотрудников полиции, психологов, священников. Беседы с юными шахтинцами исчисляются сотнями.

– Мы обращаемся и к детям, и к родителям, – рассказывает Валентина Коваленко. – Говорим: «Ребята, гоните от себя тех, кто предлагает вам наркотики! Сообщайте о них в полицию! Ведь вы же не любите воров? А эти люди пытаются украсть самое дорогое, что у вас есть, – будущее!» Спрашиваю: «Хотите, чтобы ваши внутренние органы можно было собрать в маленькую баночку? Хотите умереть в тридцать лет, как мой несчастный Андрюша? Тогда курите травку и колитесь!» Мы убеждаем родителей: «Смотрите за своими детьми! Не разрешайте им находиться без присмотра на улице по вечерам! Не давайте бродяжничать или уходить из дома!»

В приёмной организации есть специальная книга посетителей. Каждая страница в ней – веха человеческой беды, каждая строка вопиет о помощи. Вот женщина жалуется: с её сыном что-то не так. Ребёнку десять лет. Совет специалистов: исследуйте карманы брюк и рубашки сына. Если найдёте подозрительные крошки – несите на экспертизу. Возможно, наркотик ни при чём. А если при чём – немедленно изучите окружение мальчика, найдите «мутных» приятелей, отсеките их. Не позволяйте сыну оставаться наедине с собой. Пришёл из школы: «Сынок, пойдём со мной в магазин. Ты уже мужчина, а мне тяжело». В выходные: «Поехали в аквапарк!» или: «Я купила два билета в цирк». Если принять необходимые меры, ребёнка можно спасти. У десятилетних пацанов тяга к наркотикам стирается сама собой. А вот в 15–16 лет подростку уже требуется лечение. И не факт, что оно поможет.

В книге подобных обращений набирается примерно десяток в месяц. А сколько народу борется со своей бедой в одиночку? Даже подумать страшно.

– Иногда говоришь себе: «Не могу больше!» – вздыхает Валентина Степановна. – Устала, нет сил! Работаешь на голом энтузиазме, денег ни у кого не допросишься, спасибо не услышишь! Мне 73 года, хочется покоя. Но всё равно идёшь и проводишь беседу. Потому что вспоминаешь, как Андрей перед смертью просил: «Не бросай наркоманов!» Слова сына набатом звучат в моей голове уже пятнадцать лет.

Сергей БЕЛИКОВ,
г. Красный Сулин, Ростовская область

Опубликовано в №41, октябрь 2013 года