Стремясь доказать большому городу, что и за его пределами кое-что знают о моде, они натягивают на себя то, в чём блистали на деревенских дискотеках, – кофточки с пайетками, маечки со стразами, названия известных брендов во всю грудь, рискованные мини-юбки. Кое-кто втискивается в убийственно тесные джинсы с заниженной талией, и не беда, что над поясом нависают нагулянные размеренной сельской жизнью бока, которые не растрясёшь ни на каком танцполе. Главное – выставить на всеобщее обозрение алые трусики-стринги.

Всё это водружается на несовместимые с жизнью четырнадцатисантиметровые каблуки, отчаянно поливается духами, из тех, что продаются на разлив, и оснащается чудовищной сумкой из лучших сортов клеёнки. Всё. Первокурсницы к покорению большого города готовы.

Пройдёт время, и они обнаружат, что на престижном факультете иностранных языков одеваются иначе, что на вещах дочери декана Ане, приезжающей на занятия на собственной «Тойоте», нет ни одной блёсточки, и что во взглядах, которыми их провожают на улицах, читается не восхищение, а сострадание.

В поисках нового имиджа девчонки бросятся на самый большой в Восточной Европе рынок и с унынием обнаружат, что одежду без люрекса тут найти затруднительно. А изделия удачных фасонов и расцветок тиражируются сотнями и висят в каждом третьем контейнере.

Со временем студентки освоят секонд-хенд и начнут совершать длительные экспедиции по ангарам в поисках брендовых шмоток, вдумчиво перебирая товар со срезанными этикетками. Ведь известно, что знаменитые модельные дома, прежде чем продать свои изделия на вес, удаляют все опознавательные знаки: кому хочется признавать, что не вся пафосная коллекция раскуплена?

Курсу к третьему кое-кто увлечётся различными молодёжными субкультурами. Остальные попадут под влияние гламура. А кто-то так и засахарится в своём убеждении, что красиво лишь то, что блестит. Впрочем, всё это будет много позже.

А первого сентября первокурсницы сидели в аудитории во всей своей первозданной красе. И именно в эту аудиторию влетело щуплое существо в блёклых джинсах и клетчатой рубашке и заорало звонким голосом:
– Это первый курс геологического?

Ответом были иронические усмешки и кивки. Существо обвело всех ликующим взглядом и хулигански присвистнуло:
– А группка-то у нас премиум-класса! Привет, девчонки, кому нужна некрасивая подруга?

Парни на «камчатке» радостно заржали. Девушка прижала руку к неубедительной груди, отвесила им дурашливый поклон и пошла по проходу между столами, комментируя на ходу:
– Так, тут парочка уже сложилась. Здесь тоже всё в порядке. И тут я буду лишняя.

Притормозила возле грандиозной толстухи в яркой тунике с узором из черепов и закрутила головой в восхищении.
– Нет, этого я недостойна.

Группа наблюдала за мини-спектаклем с живейшим интересом. И только Владиславе Кузьминой из Ольшанки было не до смеха.

Жизнь дочери начальника райпотребсоюза и школьной директрисы рухнула месяц назад, когда в приёмной комиссии университета сообщили, что на престижную экологию она не попадает – не хватило нескольких баллов. Но есть другой вариант – геологический, куда подано мало заявлений и где есть парочка свободных бюджетных мест. Когда мама услышала безрадостную новость, уголки её рта опустились, что было грозным признаком.
– Конечно, без образования мы тебя не оставим, ибо это позор для семьи, – её слова падали, как булыжники. – Деньги на оплату найдём. Но больше, чем на сто долларов в месяц, можешь не рассчитывать.

Решено было соглашаться на геологический – в надежде, что рано или поздно появится возможность перевестись на экологию. Но до этого нужно было ещё дожить и провести какое-то время среди конченых неудачников. Хуже того, быть одной из них!

Влада проплакала целую неделю и даже отказалась от поездки на море. А потом взяла себя в руки и начала обдумывать линию поведения. Главное – сразу же показать будущим однокурсникам, что она не одного с ними поля ягода. Пусть кто-то мечтает о жизни в палатках и песнях у костра, у неё амбиции посерьёзнее. Она будет хорошо, очень хорошо учиться, поступит в аспирантуру, защитит диссертацию…

Что будет дальше, Кузьмина пока не придумала. Но статус кандидата наук должен был восстановить её реноме в глазах разочарованных родителей. Конечно, экологический куда круче, чем отстойная геология. Это не только шикарные перспективы, но, в первую очередь, знакомства с отпрысками влиятельных родителей. А в силу связей Влада верила свято.

Итак, для начала нужно произвести правильное впечатление. Родители согласились истратить деньги за несостоявшуюся поездку в Крым на экипировку дочки. Бабуля, работавшая контролёром на папином рынке, тоже раскошелилась. Так что обновками девушка набила три чемодана и на первое занятие явилась во всеоружии. Дерзко декольтированная кофточка с леопардовым принтом, бархатная юбка с высоким разрезом, чёрные колготы в крупную сетку. Дополняли облик ослепительный макияж и квадратные гелевые ногти критической длины.

Бегло осмотрев «контингент», Влада улыбнулась. Двум-трём однокурсницам можно было снисходительно бросить: «Попытка засчитана», – остальные же выглядели так, будто сию минуту готовы натянуть кирзовые сапоги, ватники и отправиться искать какие-нибудь бокситы. К сожалению, минута триумфа была отравлена тоскливой мыслью: «Хоть кто-нибудь из этих клуш в состоянии оценить, как классно я выгляжу?» От горестных размышлений Владу отвлёк восторженный возглас:
– Вот она, моя звезда! Как тебя зовут, принцесса?

Шугануть насмешницу «принцесса» не успела – в аудиторию вошёл преподаватель, – а потом и не захотела. Смешная пацанка, назвавшаяся Жекой Винник, оказалась полезным приобретением. Она легко ориентировалась в огромном университете, всегда была в отличном настроении и не обижалась ни на чьи подколки. Разглядывая себя в крохотном зеркальце, она с удивлением спрашивала:
– И в кого же я страшненькая-то такая? Ну ни кожи ж, ни рожи ж!

А иногда удовлетворённо заявляла:
– А я сегодня ничего. Вот что значит расчесаться с утра!

Отношения между Владой и Женей никак не были похожи на классическую женскую дружбу-соперничество, скорее напоминали любовь, тот её крепкий и в то же время горький вариант, когда один любит всей душой, а другой позволяет себя любить.

Женька таскала ольшанскую красавицу на вернисажи, подсовывала книжки. Её поддержка на лабораторных и семинарах была неоценимой. Она с живейшим участием выслушивала многосерийные рассказы Влады об отвергнутых и умирающих от любви поклонниках. И, кстати, свои обязанности «некрасивой подруги» исполняла со всем тщанием. Остроумно отваживала навязчивых кавалеров и тихо исчезала, если попадался симпатичный объект.

Владислава же в свою очередь пыталась хоть немного обтесать подругу, проживавшую в селе Радичи. Заставляла штудировать глянцевые журналы и подкидывала кое-что из своих вещичек. Та принимала подарки с благодарностью, но на занятиях по-прежнему появлялась в том же неказистом наряде.

Весь первый курс девчонки были неразлучны. Владу напрягало лишь то, что вечерами она оставалась одна.
– Женька, сколько ты можешь ездочиться в свои Радичи? – капризно надувала губы она. – Мне ни погулять, ни в клуб сходить не с кем. Перебирайся в общагу.
– Не, – мотала головой Женя. – Меня там сырничками кормят. Ты мне будешь по утрам сырнички жарить?
– Ещё чего!
– Во-от, – удовлетворённо констатировала Женя. И каждый вечер, где бы они ни находились, разыгрывала одну и ту же интермедию.
– Блин! Восемь вечера, а у меня скотина не кормлена! – и улетучивалась.

На летние каникулы Женя настойчиво приглашала подругу к себе, но та категорически отказалась.
– Моя Ольшанка хоть и не бог весть что, но всё-таки райцентр. Магазины, клуб, речка. А что в твоих Радичах, кроме скотины в хлеву и пьяных трактористов?

Лето у Влады было феерическое. Договорившись, что на место начальника отдела экологии в районной администрации дочку возьмут и с геологическим дипломом, родители сменили гнев на милость: свозили на море, освободили от всех домашних обязанностей. И даже бабуля со своим огородом не приставала. В последние дни лета мама вызвала дочь на серьёзный разговор.
– Почему я слышу от тебя только «Жека-Жека-Жека»? И не звонит кроме неё никто. Ты что, больше ни с кем не общаешься?
– Общаюсь-то я со всеми, а дружу только с Винник. Понимаешь, все нормальные девчонки разбились по парам, а те, что остались без компании, ещё хуже.
– Ты же говорила, что у вас староста умненькая девочка.
– Олька? Да. Но возле неё и так трётся стая подлиз. Эта ей место занимает, та сумку несёт, третья за пирожками бегает. Очень нужно прогибаться!
– Владочка, – проникновенно начала мама, – конечно, мы воспитывали тебя как положено: дружба, родство душ и всё такое. Но ты уже взрослый человек и должна кое-что понимать. Где была бы я сейчас, если бы в своём педагогическом не подружилась с тётей Людой Малиненко? Тогда она была просто Людкой, вся в прыщах и с кривыми ногами, но её папа, заврайоно, пристроил дочку в хорошую школу. Через два года её назначили завучем, и она перетащила меня к себе, потом стала директором школы, а я – завучем. Теперь Людмила Николаевна, как ты знаешь, возглавляет отдел образования, а я директорствую. А если бы я продолжала дружить с Галкой Гуровой, с которой десять лет просидели за одной партой и поступили вместе? Торчала бы в селе, держала коров и свиней, чтобы элементарно прокормиться. Не познакомилась бы с твоим папой, и тебя бы тоже на свете не было. Доченька, подружка должна быть не просто весёлой, интересной, преданной и всё такое. Она должна быть пер-спек-тив-ной, понимаешь?

– Да я-то понимаю, но у нас в группе действительно кроме Ольки и Дашки с Юлькой и городских-то нет. И вечно они на понтах, мы для них – крестьяне.
– На твоей группе свет клином не сошёлся. Ищи, присматривайся. Подруга не должна тянуть тебя назад и вниз, как эта Женька.
– Ладно, мам. Я подумаю.

Перед началом занятий Влада сделала мелирование, вытатуировала стрелки на глазах и пополнила гардероб кружевной прозрачной кофточкой, сквозь которую просвечивал ядовито-розовый лифчик. Закадычная же подруга Вииник явилась всё в том же затрапезе.
– Жека, ты что, не могла хотя бы на первое сентября прилично одеться? – выговаривала ей Влада, презрительно щурясь на мятые джинсы и простецкие кеды. – А чёрная какая! С огорода не вылезала?

А та хохотала, взъерошивала выгоревшие волосы, размахивала отвратительной брезентовой сумкой и лезла целоваться.

Старостиха, окружённая прилипалами, умирала со смеху, видя эту радостную встречу верных подруг. Влада нахмурилась. «Блин, из-за того, что вожусь с этим чучелом, и меня каким-то клоуном считают, – подумала она. – Нет, права мама, с этим нужно заканчивать».

Случай представился буквально на следующий день. Деканат сообщил, что геологи теперь будут заниматься английским вместе с экономистами. Эта дурища Женька, у которой всё не как у людей, занималась никому не нужным испанским, так что у Влады были развязаны руки. В лингафонном кабинете она обратила внимание на дорого одетую высокую девушку, державшуюся с большим достоинством. Подсела, разговорились, познакомились. Интуиция не подвела. Оказалось, мама Кати работает бухгалтером в «Горгазе». Закрепили отношения совместным шопингом.

Влада чувствовала себя так, будто выиграла в лотерею. «Горгаз» – это вам не районная администрация! Правда, новая подруга оказалась несколько высокомерной и ужасно обидчивой. Она так надулась из-за какой-то невинной шутки, что Владе пришлось долго и униженно просить прощения. Но ради многообещающего знакомства Влада была готова на любые жертвы. «Это даже хорошо, что у Катьки такой гнусный характер, – уговаривала себя девушка, – никто, кроме меня, её терпеть не станет».

Дело осталось за малым – отвязаться от колхозницы из Радичей. Что-что, а ссориться Влада умела виртуозно. Придравшись к какой-то ерунде, она во всеуслышание послала «некрасивую подругу» на все буквы алфавита и швырнула её кошмарный брезентовый мешок в полуоткрытую дверь аудитории. Группа замерла. А всегда острая на язык Женя сжалась, молча пошла за сумкой в коридор и больше не вернулась.

Влада торжествовала. Вечером они с Катькой закатились в ночной клуб и оторвались по полной программе. Это была настоящая жизнь!

На следующий день к вялой и бледной от недосыпа Владе подсела староста Оля.
– Что это вчера было? – поинтересовалась она. – Вы же с Женей вроде так дружили, а сегодня она даже на лекции не пришла.

Влада дёрнула плечом.
– Да ну её. Достала.
– А-а, ну да, конечно. К тебе ведь очередь стоит из дочерей олигархов и все мечтают с тобой подружиться.
– Причём здесь дочери олигархов?
– Ты что, будешь делать вид, что не знаешь, кто такой Максим Петрович Винник?
– Понятия не имею, – растерянно ответила Влада.
– Могу просветить. Строительный супермаркет, два автосалона, газовые вышки. Женька из-за них, кстати, и на геологический пошла. Да! Своя фракция в горсовете и там ещё что-то по мелочи. Естественно, для барышни из Ольшанки это не персона, – Оля не упустила случая подколоть.
– Олька, не гони! Почему же она в селе живёт и выглядит как последняя бомжиха?
– Стиль у неё такой. Про хипстеров слышала? Не всем же разряжаться, как павлин в брачный период. К твоему сведению, одевается Женечка исключительно в Лондоне, она там школу оканчивала. И кстати, кеды, над которыми ты так потешалась, это настоящие «Конверсы», пара стоит дороже твоего вшивого планшета. А Радичи, к твоему, опять же, сведению, – элитный коттеджный посёлок. У них там загородный дом, конюшни и всё такое.
– Но она мне никогда об этом не рассказывала, – пробормотала Влада.
– А ты что, кого-то слышишь, кроме себя?
– Погоди… А почему вы-то все молчали?
– Да всех прикалывало смотреть, как дочку олигарха строят. Мы с Дашкой даже поспорили на сотню: узнаешь ты, как тебе подфартило, или так и будешь считать, что облагодетельствовала «колхозницу».
– Но это же… нечестно! – завизжала Влада. – Сволочи вы!

Ответом ей был взрыв издевательского хохота.

В элитном коттеджном посёлке Радичи возле искусственного пруда сидела худенькая девушка, закутанная в плед, и кормила рыбок.
– Ну что, Женя, очередной эксперимент из серии «Хочу, чтобы дружили со мной ради меня самой, а не ради папиных миллионов» закончился закономерным провалом? – спросила подошедшая мама.
– Мам, не сыпь соль на раны.
– А я тебе сразу сказала, что это не твой человек. Пустая, ограниченная, выглядит вульгарно. Зря ты только время теряла.

Помолчали.
– Ну что, теперь согласишься, чтобы Валера отвозил тебя на занятия?
– Добить Владу «Лексусом»?
– Да хоть «Мазератти», папа не будет возражать.
– Соглашусь, чего уж там. Всё равно.

Написать отклик gazeta@moya-semya.ru