В январе в соседний подъезд въехали новые соседи – женщина с ребёнком и мамой. Мама – тётя общительная, даже очень, с виду кроткий милый одуванчик 56 лет. Сидели вместе на лавочке, я пасла дочь, она – внука, вот и познакомились.

Эта женщина – человек очень нездоровый физически, хотя я теперь подозреваю, что и психически тоже. Инвалид II группы по неврологии, больные ноги, ходит с палочкой с большим трудом, к тому же страдает недержанием, поэтому далеко от дома не отлучается. Ниже будет понятно, почему так подробно описываю её болячки.

Месяц назад они с дочкой взяли кредит на капитальный ремонт квартиры. На это время дочь с внуком переехали к бывшей свекрови, а маму оставили сторожить дом и следить, «чтобы рабочие ничего не растащили».
И вот пару недель назад иду из магазина и вижу – бежит ко мне в меру своих сил Катерина Ивановна. И извиняющимся голосом рассказывает, что по причине недержания с ней произошла неприятность. А всё из-за того, что у них идёт ремонт, рабочие кладут в санузле плитку, а двери в нём вообще нет. Поэтому слёзно просится зайти ко мне на минутку – постирать вещи.

Я прониклась. Думаю: больной человек, и вот такой казус. Разрешила ей прийти и постирать бельё у нас.

Катерина Ивановна постирала вещи, я одолжила ей халат и позволила посушить бельё. Думаю, ладно, там у них пыль, ремонт всё-таки, пусть сохнет, ничего страшного.

Вечером пришёл муж, увидел на верёвке парашюты 60-го размера, но я отмахнулась, сказала: не забивай голову, так надо, завтра отдам.

На следующий день соседка прибежала за бельём, но с большим пакетищем.
– Ой, Леночка, ну можно я ещё и это простирну, а то прямо не знаю, что делать.

Ладно, думаю, ремонт у людей, войду в положение. Но уже, если честно, стало как-то не по себе: я не очень люблю, когда у меня над головой рядами висят чужие трусы.

Потом мы уехали к друзьям, возвратились поздно в воскресенье. В понедельник надо было идти по делам – в поликлинику, банк. Вернулась к вечеру. Во вторник пришла Катерина Ивановна, принесла мой халат, новый пакет с вещами для стирки и кучу извинений. Ну, думаю, последний раз – и хватит.

В среду она зашла, забрала все вещи, откланялась с милой улыбкой. Я выдохнула, навела в квартире порядок, всё помыла, почистила – готовилась к 1 Мая.

А сегодня с раннего утра мы всей семьёй потопали в лес, жарили шашлык, играли в мяч, в общем, отдыхали. И вот ползём домой расслабленные, довольные, я мечтаю о ванне и диване.

Подходим к подъезду – Катерина Ивановна уже сидит с мешком, ждёт. И сразу пошла в наступление:
– Где тебя носило весь день? Я ещё с утра приходила. У меня трусов чистых не осталось!

И всё в таком тоне. У меня челюсть отвисла. Я сначала спокойно поинтересовалась, как продвигаются дела с ремонтом ванной комнаты. Соседка сказала, что ванну-то закончили, но на кухне ещё возятся. Тогда я спросила, почему в таком случае она носит стирать бельё к нам?
– Так у меня счётчик, – ответила Катерина Ивановна, – а от вас не убудет!

И тут Остапа, то есть меня, понесло. Очень вежливо, но жёстко попросила больше ко мне не приходить и не устраивать у меня в квартире банный день. Я, конечно, всё понимаю, но не стоит говорить со мной в таком тоне. И так далее.
Ну а меня в ответ посылали уже очень некультурно и грубо. Я не стала слушать, пошла домой (муж с дочкой уже зашли). А мне в спину летели проклятия и пожелания «всего-всего».

Понимаю, что сама жалостливая дура, думала, нездоровый человек, инвалид, а тут ещё ремонт и такие неприятности, помогу, чем могу. Помогла на свою голову, теперь буду учёная.