Есть и ещё одна собака – Рада. Мы подобрали её беременной – гламурная дамочка выкинула, потому что не усмотрела за собакой во время течки, и теперь медали она брать не сможет и денег на щенках уже не заработаешь.

А на даче обитает моя любимица – кавказская овчарка Пани Беата, которую все любовно называют Бяткой. Я давно мечтала о большой собаке. Ещё одна моя любовь – медведи, особенно белые. Знакомые и друзья даже зовут меня Потапыч или Потаповна. Многие удивляются, когда узнают, что на самом деле отчество у меня другое.

В выходные вся наша семья вместе со зверьём дружно едет на дачу. И хотя мы всех любим одинаково, но у животных всегда борьба за любовь. Причём за любовь того из нас, кого они меньше видят. И если Радка больше любит свекровь – ведь это она принесла её с улицы, то Бятка всеми правдами и неправдами требует моего внимания и моей любви.
Вот о неправде и пойдёт дальше речь.

Бятка на улице немного поранила подушечку лапы. Конечно, я пожалела её, посочувствовала и особо не волновалась. Но Бятка начала здорово хромать. Я уже стала переживать, пока не пошла с ней гулять. На просторе в зимнем лесу собака носилась как конь.

Пришли домой. Опять хромает. Меня задело такое наглое враньё, и я решила во что бы то ни стало уличить эту наглую даму во лжи.
– Бятка, – говорю, – ты не на ту лапу хромать начала.

Бятка поверила мне и стала хромать на другую лапу. Я снова запела «старую песню о главном»:
– Не та у тебя лапа опять.

Бятка уже на заднюю начала хромать. Потом вспомнила, что хромала на передние, но хозяйка, зараза такая, спутала ей все карты. И как теперь быть?

Я лишь громко рассмеялась и начала с этой актрисой играть. Других зверей это задело: как так? Вместо трёпки и строго выговора – внимание хозяйки!

К вечеру все артисты погорелого театра появились, прихрамывая. Первой шла Бятка, за ней Радка, за Радкой Валет – у всех такая вселенская тоска в глазах, мама дорогая!

И только Долли бегала вокруг них, ничего не понимая. Долли у нас как юла, и пяти минут спокойно не посидит, к тому же жуткая ябеда – всегда всех закладывает. Бороться бесполезно. Вот и сейчас ябедничала: мол, посмотри хозяйка, а я не такая. Я честная.

Но честность Долли никто не оценил. Вся семья начала дружно смеяться, а хозяйский сынок принялся снимать артистов погорелого театра на видео, чтобы позднее показать потомкам.

Тут ещё свекор подлил масла в огонь:
– А ты почему не хромаешь, Долли? Ума не хватило?

И тут Долли сделала следующее. Она, любительница поваляться на диванах и креслах, взяла с дивана подушку и легла на неё у камина, который не переносит.
– Ничего, долго не вытерпит, – сказал свекор.

И ошибся. Он просто не знает, как может обижаться женщина.

Долли лежала ночь, утро. Даже в туалет ходила не на улицу, а в лоток Валета. Когда к ней подходили другие звери, скалила зубы и рычала.

– Марин, да что такое с твоей собакой? – спросил свекор.
– Что-что… Ты же сам её дурой назвал, – ответила за меня свекровь.
– Нет, подожди… Я даже тебя за всю жизнь дурой не назвал, хотя пару раз хотелось прибить. Нет, ты только посмотри, как все вокруг неё пляшут!

– Все пляшут, а ты – нет. Ну не называл дурой, хорошо. Просто сказал, что ума нет, а ей от этого, может, ещё обиднее. Женщина ведь.

Как истинная женщина, получив тысячу извинений от обидчика, счастливая Долли запрыгнула ко мне на ручки с чувством собственного достоинства. Даже почудилось, всем язык показала: мол, хромайте, хромайте, а я на ручках у мамы посижу.