Начало 60-х – разгар хрущёвской антирелигиозной кампании. Хотя верующих среди студенчества было не так много, их старались выявлять с особой тщательностью, чтобы те не «портили» атеистическую молодёжь. «Носишь ли ты крестик?», «А почему ты всегда в платке?» – подобные вопросы со стороны комсомольских активистов были нередки и могли повлечь за собой неприятности.

Тоня дружила с Шуркой и Веркой – двумя другими верующими студентками. Держаться старались вместе: всё-таки компания – всегда сила. В церковь ходили тайком, хотя были комсомолками, и значки прятали только на пороге храма. Так продолжалось много месяцев, пока к ним однажды не прибилась ещё одна девушка с курса, Христина.

Христина была очень странной. В православный храм никогда не ходила, так как происходила из старообрядческой семьи, причём одного из очень старых беспоповских толков – то ли бегунов, то ли скрытников, – которых сейчас уже не осталось. Эти староверы не признавали ни иерархию Церкви, ни священников, ни таинства. Что заставляло Христину общаться с девчонками, было им самим неясно. Может, она боялась оставаться одна, а может, просто скучно.

Когда Шурка и Верка начинали разговоры о Церкви и прежних временах, Тоня не особо в них участвовала. А вот Христина эти разговоры очень любила, но какой-то странной любовью. Как услышит, что девчонки снова говорят о Боге, так обязательно ввернёт свои пять копеек – какое-нибудь едкое словечко то о церковных порядках, то о нравах иерархов.

– Ваши епископы да попы – все христопродавцы, – говорила Христина. – Одной рукой крестятся, а другой безбожникам бумажки подписывают. Да и не церкви у вас давно – стойла. А Бог не в брёвнах, а в рёбрах!
– Тише ты, Христинка! – цыкнут на неё девчонки. – Чего тогда нас слушаешь, раз у нас одни «стойла»?

Христина послушно замолкала. Хоть она и ёрничала, но от девчонок не уходила и всегда принимала участие в подобных беседах.

Время тогда было неспокойное. Много уголовников выходило из тюрем. Однажды вечером девчонки вчетвером возвращались в общежитие на окраине города. Внезапно из-за угла прямо на них вышла мужская компания, человек шесть. Ребята все постарше – лет по 25, а может, и больше. От них пахнуло спиртным. Тонька успела разглядеть на кистях двоих или троих парней тюремные наколки.

– Опа! А вот и крали!

Девчонки остолбенели – страх на минуту парализовал ноги. Потом попытались бежать, но не тут-то было. Парни догнали их и прижали к забору.
– Куда намылились в такой вечер, девочки?

Один протянул руку, схватил Шурку за волосы, другой стал расстёгивать ей кофточку. И тут Шурка ответила. Она ударила насильника по лицу кулаком, но промахнулась, попала по горлу. Уголовник поперхнулся, брызнула кровь – оказалось, студентка порезала его маминым кольцом, которое всегда носила на пальце.
– Ах ты, сучка!

В руках уголовника сверкнул нож. Он несколько раз ударил им Шурку в живот и грудь.
– Кончай их! – крикнул кто-то из шайки.

Девчонки задрожали. Бежать было уже поздно – парни их взяли в кольцо. Губы предательски пересохли – вместо крика вырывался лишь сип. «Господи, помоги! Спаси и сохрани», – тихонько шептали Верка с Тоней. Тоня заметила, как один из уголовников занёс над ней нож. «Ну, вот и всё», – подумала девушка.

Но тут произошло самое странное. Христина взяла подруг за руки, скомандовала: «Держитесь за меня», – и стала завывающим голосом читать нараспев какую-то непонятную молитву. Такой молитвы ни Тоня, ни Вера никогда раньше не слышали.

Свет в глазах на мгновение померк. Тонька могла поклясться, что увидела какую-то тень. Хотя, может, ей просто показалось. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, хулиганы уже лежали на земле. Самое страшное было то, что их лица были темны, как будто чем-то опалены.

– Бежим отсюда! Быстро! – Христина схватила подруг за руки, и они помчались по переулку.

Обратиться в милицию после всего произошедшего девчонки так и не рискнули.

Несколько часов они сидели втроём в комнате общежития, подавленные тем, что пришлось пережить. Потом Вера и Антонина припёрли Христину с двух сторон к стенке.

– Что там произошло? Что ты читала? А ну, признавайся!
– Просто молитовку, – запищала Христина. – Нашу, старенькую. Вы же тоже читали свои молитвы.
– Не ври! Нет таких молитв! Ты что, ведьма?
– Никакая я не ведьма! – Христинка пыталась высвободиться, но по глазам подружек поняла, что просто так её не отпустят.
– Ладно, я расскажу. Отпустите только!

Христина села на койку.

– Этой молитве меня научила бабушка. У нас она от человека к человеку передаётся, из рода в род. Так мы призываем ангелов, да не простых, а самых сильных. Но её можно читать лишь нам и только когда смерть рядом. Приходит ангел и освобождает нас от смерти.
– Какой ещё ангел? – округлили глаза Верка с Тоней. – Что ты за чушь несёшь? Там же темень была, ужас такой, что мы чуть с жизнью не простились!
– Нет, это ангел! – упорствовала Христина. – Он пришёл и забрал души злодеев. А нас не тронул. Но оберегает он только от погибели. Больше ни о чём его просить нельзя – иначе он твою душу может забрать.
– А ты можешь научить этой молитве? – вдруг спросила Вера.
– Верка, ты что? – удивилась Тоня. – Не связывайся с чертовщиной, страх-то какой!
– Вам её знать не положено. Да и не поможет она вам, – ответила Христина.

Больше разговоров в тот вечер не было.

Постепенно Христина стала отдаляться от Веры и Тони, дружба их сошла на нет. Хотя девчонки звали её иногда к себе на посиделки, но Христина качала головой, отнекивалась, ссылалась на неотложные дела. А потом и вовсе куда-то пропала.

Однажды Вера пришла с мороза запыхавшаяся, с горящими глазами.
– Ты чего это?– спросила подружку Тоня.
– Христинку нашли, – Верка тяжело присела на стул. – Чаю налей.

Тоня метнулась к плитке за чайником.
– Только что сообщили в институте. Переехала она куда-то к своим. Рассказывали, что вроде в городе встретила парня и по уши влюбилась. А у того – невеста. Уж не знаю, что там случилось, но люди говорят, наговор она составила на ту девушку. Но что-то пошло не так. Девушка с парнем очутились в больнице, но выжили. А Христинку позже на квартире нашли. Лицо, говорят, у неё было странное, как будто она сгорела изнутри.

– Знаешь, я потом несколько раз пыталась узнать у священников, что за молитву такую читала Христина, – рассказывала Тоня моей матушке. – Но все они в один голос говорили, что это не молитва, а какое-то заклинание, вызывающее демонов. Хотя один старенький сельский батюшка мне признался, что у некоторых староверов на самом деле были свои, особые молитвы, обращённые к ангелам, но только их сейчас уже никто не помнит. Кто знает, может, это действительно был ангел.