– Роза Куанышевна, не так давно ушёл из жизни певец Батырхан Шукенов – не только бывший солист группы «А-Студио», но и музыкант, который когда-то выступал с вами.
– До сих пор не могу поверить, что Батыра больше нет. Виделись с ним на одном сборном концерте в конце апреля, смеялись, много шутили друг над другом. Невозможно было даже предположить, что человек чем-то болен… Да, он начинал в нашем с супругом ансамбле «Арай», такой приятный, талантливый парень! Сейчас, когда исполняю песни из нашего репертуара тех лет, мне кажется, что вот-вот зазвучит саксофон Батыра. Так его не хватает! Он был настоящей звездой.

– Если не ошибаюсь, он с другими музыкантами в конце восьмидесятых как-то неожиданно ушёл от вас. Не считаете это предательством?
– Не скрою, тогда было тяжело, в один день я осталась без музыкантов. Пришлось всё начинать сначала. Но обиды на ребят не держу, понимаю, что им надо было развиваться, становиться самостоятельными. Они уехали в Москву, где шефство над ними взяла Алла Пугачёва. Честно скажу, была рада, когда их группа «А-Студио» стала популярной. Как только представлялась возможность, мы встречались с Батыром, поддерживали дружеские отношения. Бывая в Казахстане, он приходил на каждый мой концерт.

– Не так давно в интернете появился видеоклип на песню «Беш», в котором вы снялись со старшим сыном Али. «Налегай на беш, идёт отлично под виски» – там есть такие слова. Поднялась шумиха, дескать, вы с сыном осквернили святое – национальное блюдо бешбармак.
– Это всё от непонимания. Клип не мой, его автор – Александр Шумский. Кто-то понял задумку, кто-то – нет. Просто мне было интересно участвовать: молодые парни восхваляют наш бешбармак, пусть даже в американском духе, в стиле рэп. Это новое направление для меня, творческий человек имеет право на эксперимент. А на негативную реакцию я не обращаю внимания: люди, критикующие клип, – они вообще кто? Что собой представляют? Когда мне предложили сняться в клипе, согласилась с удовольствием. Мы наше национальное блюдо воспеваем, а не оскверняем. Считаю подобные обвинения глупостью.

– Почему в последние годы мы так мало видим вас, не знаем, как живёте, что у вас происходит? Куда вы пропали?
– Я по-прежнему пою, даю концерты. Конечно, это чаще случается на родине, в Казахстане. Но когда приглашают в Россию, всегда соглашаюсь. Правда, это происходит редко.

– Сегодня в вашем репертуаре больше старых шлягеров, таких как «Алия», «Цвети, земля моя», или же есть и новые произведения?
– Почти все песни новые, но и без шлягеров нельзя обойтись, зритель их любит. Сегодня обязательно пою и на русском языке, и на казахском.

– Когда-то вы сказали, что ваш сценический образ — «комсомолка, девушка, готовая отправиться хоть на БАМ». А как сейчас?
– Я просто пою песни о любви и исполняю патриотические композиции – они тоже бывают красивыми! Взять, к примеру, «Алию» – я спела её в девятнадцать лет и сразу же стала известной, это история о девушке-комсомолке, которая погибает, очень трогательная песня! Меня ассоциировали с этой Алиёй, так и возник мой тогдашний имидж.

– К сожалению, сегодня многие в России и за её пределами заняты национальными спорами. Вашу страну коснулись подобные веяния?
– Я их не чувствую, в Казахстане всегда жили дружно. Ведь в одной только Алма-Ате проживают представители более ста национальностей! Мы всегда относились друг к другу с уважением. Например, в моём коллективе работают представители разных народов, мы ничего не делим.

– А дружите с политиками?
– Чай с президентом Назарбаевым или министрами не пью, но общаемся часто – я ведь участвую в больших правительственных концертах. Думаю, президент меня уважает. Во всяком случае, вручил мне и государственную премию, и почётный национальный орден «Парасат» (орден Благородства. – Ред.).



– Когда распался Советский Союз, многие звёзды из братских республик оказались, что называется, за бортом. Как вы пережили это время?
– Незадолго до распада СССР я выписалась из роддома со своим старшим сыном. Дело в том, что я родила довольно поздно: старшего – в тридцать три года, а младшего – в сорок три. Так вот, когда Союза не стало, я в первую очередь думала о сынишке и о том, чтобы не было войны. Конечно, возникли определённые трудности, но выручали гастроли. Когда Али исполнилось полгодика, я стала ездить с концертами, а сына часто брала с собой. Мой муж Таскын Окапов был руководителем ансамбля «Арай», он мне и аккомпанировал, как-то выживали. Труднее стало после смерти мужа в 1999 году.

– Извините, что спрашиваю: как это произошло?
– Прошло уже много времени, поэтому могу говорить спокойно. Таскын ушёл неожиданно, во сне. Просто не проснулся утром, остановилось сердце. Я осталась с маленьким Али и была беременна младшим сыном Мади. А ещё с нами жили две племянницы супруга – дети его старшего брата, сироты, над которыми мы оформили опекунство. До того как произошло несчастье, я была беззаботной певицей – Таскын руководил моим творчеством, создавал все условия в быту и профессии, он во всём являлся моим учителем. А после его смерти я оказалась предоставлена самой себе; было такое состояние, что могла и в монастырь податься. Плакала ли я? Тогда было не до слёз, да и не хотела, чтобы дети видели меня плачущей. Решила: нужно жить дальше. Когда Мади исполнилось четыре месяца, дала концерт в память о супруге. Потом начались гастроли, мне приходилось много работать, чтобы прокормить четверых детей, и хотелось показать зрителю, что жизнь продолжается.

– Вы не исключаете возможность снова выйти замуж?
– Абсолютно исключаю – ради детей! Старший сын очень хорошо помнит отца. Думаю, Али просто не воспримет другого человека в доме. Я сама, без мужа, поставлю детей на ноги, не хочу на кого-то надеяться. А ещё Таскын – моя первая и последняя любовь, вспоминаю его каждый день и грущу о нём.

– То есть вы верите в любовь на всю жизнь?
– У меня есть пример – мои родители прожили вместе в любви и согласии семьдесят лет! Конечно, верю.

– А как вы познакомились с супругом?
– Таскын услышал меня на республиканском конкурсе в 1975 году. Тогда я, юная певица из Семипалатинска, впервые выступала в Алма-Ате с живым оркестром и победила. И меня пригласили в ансамбль, где дирижёром был будущий супруг. Так и начались наши отношения.

– Ваш старший сын Али, как мы уже знаем, – музыкант, сочиняет песни для кино, выступает на сцене. А младший, который ещё учится в школе, уже определился с выбором профессии в будущем?
– Мади тоже увлечён музыкой, играет на пианино, хорошо танцует. Но кем бы он ни хотел стать в будущем, с уважением отнесусь к его выбору. Дети для меня – всё. Я считаю, что главное счастье для любой женщины – это дети, материнство, какой бы профессией она ни обладала.

– Правда ли, что недавно вам подарили большую квартиру?
– Да, одна крупная казахстанская строительная корпорация сделала мне такой подарок – пятикомнатную квартиру на пятнадцатом этаже большого дома. Раньше мы ютились в маленькой трёхкомнатной. Сами сделали ремонт в новой квартире, обставили её, причём дизайн продумали мы с детьми. У нас так уютно! Есть даже отдельный просторный кабинет, где стоит рояль, на нём занимаются дети, я репетирую, принимаю там композиторов, прослушиваем новые песни – постоянно идёт работа. Девочки, племянницы супруга, уже вышли замуж, живут отдельно, а я – с сыновьями.

– А какие атрибуты звезды у вас есть: лимузин, яхта, особняк?
– (Смеётся.) Ничего этого нет и не было! Только недавно купила маленький джип, сдала на права – ведь раньше не умела водить машину, пользовалась услугами такси или знакомых водителей.

– Однажды вы сказали, что особенно следите за своим голосом. А как именно?
– До сих пор распеваюсь с помощью педагогов, работаю с ними. У меня же нет консерваторского образования – могу сделать что-нибудь неправильно и потеряю голос. Знаете, в молодости я относилась к этому не так серьёзно. Казалось, что поможет микрофон. Но со временем хочется совершенствовать голос, чтобы он был крепким, звучал ровно во всех диапазонах, мог выдержать трёхчасовой живой концерт – я же не пою под фонограмму. Помню, муж говорил: «У Розы такой широкий звонкий голос, потому что родилась в степях. Чтобы её везде было слышно». (Смеётся.)

– Трудно поверить, что вы сорок лет на сцене. Кажется, внешне совсем не изменились! Как вам это удаётся?
– Спасибо за комплимент. Это всё гены. Дело в том, что мои родители – худые, поэтому и я тоже худенькая, как и братья с сёстрами. Да и покрутитесь с моё весь день! (Смеётся.) Встаю рано, часов в семь утра, занимаюсь домом, детьми, творчеством. Записи в студии, выступления, съёмки, ещё преподаю в Академии искусств. Целый день на ногах, всё расписано по часам. А заканчиваю дела около полуночи. Конечно, при таком темпе устаю, но именно это помогает всегда оставаться в форме. Диет никогда не придерживалась, ем всё что хочу, только надо помнить одно правило: вставать из-за стола нужно с лёгким ощущением голода. Не следует переедать, а тем более валяться на диване после приёма пищи.

– А по хозяйству вам помогает домработница? Кто готовит и убирается?
– Только сама. Не люблю, чтобы кто-то чужой хозяйничал в моём доме. И готовлю, и убираю, и, если надо, подремонтирую. Мои руки умеют держать не только микрофон! (Смеётся.) Так что идеальный маникюр бывает только в дни выступлений.

– Вы могли бы назвать себя кокетливой женщиной?
– Нет, и друзья меня в этом упрекают. Но что поделаешь, если не дано природой? Зато на сцене могу позволить себе быть разной – и кокетливой, и лиричной, и сильной, и волевой.

– А у вас есть поклонники, которые готовы к вашим ногам бросить всё?
– Таких поклонников у меня не было и, наверное, уже не будет никогда. И в любви не признаются. Все во мне видят только народную артистку Розу Рымбаеву. Нет, у меня, конечно, есть поклонники, но, видимо, я так себя веду, что они не осмеливаются подходить ко мне. (Смеётся.)

– Роза Куанышевна, часто бывает, что артисты сами придумывают какие-то скандалы, сплетни ради пиара. Вы бы пошли на такое, чтобы обрести большую популярность?
– Никогда и ни за что! С первых дней на сцене я запомнилась и полюбилась слушателям прежде всего своим творчеством. За мной никогда не тянулся шлейф сплетен и скандалов ни в те времена, когда рядом был муж, ни тем более сейчас. Да, я живу, как все простые алмаатинцы, которые с утра до вечера работают, чтобы иметь хлеб насущный, но на скандал, который затем принесёт мне баснословные прибыли, не пойду. Лучше буду выступать на больших корпоративных вечерах, свадьбах и презентациях, ничего зазорного в этом нет. Так зарабатывают деньги даже звёзды мирового уровня, это – норма. Мы ведь присутствуем на мероприятиях не в качестве свадебных генералов, а честно отрабатываем гонорар.

– А эти гонорары позволяют вам сказать о себе, что вы – богатая женщина?
– Что вы! (Смеётся.) Несмотря на внешнее благополучие, материальный достаток наших российских коллег нам может только сниться. Доходы казахстанских артистов эстрады вряд ли сопоставимы с тем, что имеют представители первого эшелона российского и европейского шоу-бизнеса. В противном случае я бы больше времени отводила творчеству, воспитанию детей и учеников, нежели зарабатыванию денег. Но что делать, приходится много работать. Деньги нужны не только на быт, но прежде всего на костюмы, музыкантов, аренду помещений для репетиций.

– О каких ошибках, совершённых в жизни, жалеете?
– Жалеть о чём-то и жить прошлым не в моих правилах. Надо думать о будущем, это и есть движение вперёд, оно и придаёт силы. Конечно, ошибки были, ведь в молодости мы позволяем себе какие-то глупости.

– Как можете объяснить свою популярность? Ведь в Казахстане вы – настоящая королева, примадонна эстрады уже несколько десятилетий.
– Я никогда к этому не стремилась, не гналась за модой, никого не эпатировала. Прежде всего старалась делать красивую музыку, хорошо петь и исполнять достойные песни. Всегда много работала, оставалась самой собой. Наверное, поэтому меня и любит зритель. Я рада, что и молодёжь интересуется моим творчеством, это всегда приятно.

– Роза Куанышевна, а вы задумывались о том, что когда-нибудь уйдёте со сцены?
– Конечно. Более того, скажу вам по секрету: я об этом часто думаю. Вот вырастут дети, станут совсем самостоятельными, появятся внуки, и я полностью посвящу себя им. Тогда, конечно, уйду со сцены.