Было это в годы беспощадной борьбы за трезвость. Кладовщица Светлана ожидала приезда далеко проживающих, но близких родственников. А у неё некстати возникла напряжёнка с деньгами, и ни капли алкоголя в доме. Не придумав ничего лучшего, она достала трёхлитровую банку спирта, доверенную ей на хранение, отлила спирт и добавила в банку воды до прежнего уровня.

Потом инструкции изменились, и банка от кладовщицы перешла к начальнику отдела. А его тёще как раз потребовался спирт для лечебных компрессов. Отказать родной женщине зять был не в силах, так как зависел от тёщиной жилплощади. Таким образом, значительная часть содержимого банки опять была заменена водой.

А инструкции всё ужесточались, и спирт перешёл в ведение мастера нашего участка. Жена мастера, как на грех, к своему дню рождения отыскала рецепт заморской выпечки. Чтобы ошарашить сослуживцев сногсшибательной кулинарией, требовался спирт, о чём и было заявлено супругу.

Восполнив содержимое банки водой, мастер, согласно вновь изменённой инструкции, словно эстафетную палочку, передал «разведёнку» бригадиру – для поддержания закреплённой за нашим отделом аппаратуры в надлежащем виде.
И в одну из пятниц наш красномордый бригадир, недвусмысленно щёлкнув себя по мясистой шее, воскликнул:

– Ну что, братцы, протрём контактики!

После смены бригада в полном составе «припарковалась» на уютной лужайке сквера, на лобастом пне разложили нехитрый закусон. Внезапно вокруг нас, как мухоморы, выросли милиционеры. К этому моменту бригадир уже благополучно расплескал содержимое банки по пластиковым стаканчикам и, чтобы ребята не сожгли глотки и желудки, разбавил пополам предусмотрительно купленным лимонадом.
Старший милицейского наряда, худосочный сержант, сначала понюхал содержимое стаканчика, потом попробовал кончиком языка. И, скривив лицо, дал своей команде отбой.

И только когда они ушли, мы сами поняли почему.