Когда у них связь, он включает Бетховена


Моя квартира на третьем этаже. А в соседнем подъезде этажом ниже лет восемь назад проживала семья азербайджанцев. Отец семейства заправлял местным рынком неподалёку. Понятное дело, семья не бедствовала. Кроме супруги и двоих деток – сына с дочкой, там постоянно по очереди проживали многочисленные родственники из солнечного Азербайджана.
Впервые я оказалась у них в квартире по приглашению самой хозяйки. В то время я подрабатывала тем, что брала заказы на пошив одежды. Вот и решила она заказать мне вечернее платье на свадьбу племянника. Среднего роста, статная, дородная, интересная брюнетка лет сорока, она казалась незыблемой и уверенной в себе домоправительницей.
Квартира удивила безупречной чистотой и дорогой обстановкой. Моё имя хозяйка знала, а я спросила, как зовут её.
– Галя, – представилась она, сверкнув золотом зубных коронок.
– Почему Галя? Тебя мама с папой как назвали?
– Тебе трудно будет моё имя говорить. Грда меня зовут.
– Вот пусть так и будет, Грда. Родителей надо уважать и не коверкать имя, данное ими. А уж у меня язык не отвалится его произнести.

Наверное, именно это положило начало добрым отношениям. Платье я ей сшила шикарное – отделала мехом, расшила бисером. Муж соседки, увидев красавицу-жену в праздничном наряде, зацокал языком, покачал головой. Подружки Грды, пришедшие поглазеть на дорогую обнову, окружили её стайкой и что-то настойчиво залопотали по-своему, показывая на меня. Мне было неуютно. Но Грда, обладавшая чувством такта, обратилась ко мне:
– Наташа, сшей моим подругам, – она указала на них, – такие же платья.
Я не сразу поняла, о чём меня просят. У нас ведь считается дурным тоном, когда в одной компании одна, а тем более несколько дам появляются в одинаковых платьях. Но когда выяснилось, что меня просят сшить две точные копии этого платья, удивлению моему не было предела.
– Зачем тебе-то это нужно?– спросила я уже растерянно.
– А они с меня пример берут как со старшей, – с чувством гордости заявила хозяйка дома, – и не хотят выглядеть на свадьбе хуже. Они хотят показать, что их мужья тоже много денег зарабатывают.
Уж не знаю, сколько зарабатывали мужья подружек, но за работу они мне так и не заплатили. Чего не скажешь о соседке, которая позже отдала мне деньги за одну из них. За ту, что сестрой называла, свои отдала. А вторая… Пусть ей Бог судьёй будет. С Грдой мы ладили, и всё её многочисленное семейство здоровалось, встретив меня на улице, особенно мужчины.
Мне это казалось странным, так как я с ними вовсе не общалась. Но Грда мне пояснила:
– Они тебя сильно уважают. Ты хоть и одна живёшь, а не пьёшь, не куришь, и к тебе мужики разные не ходят.
Меня всегда удивляла способность соседей знать всё и обо всех. Ну откуда им, живущим в соседнем подъезде, знать, кто ко мне ходит и зачем? И уж тем более чем я дома занимаюсь. А может, я тихая пьяница?

На первом этаже под квартирой азербайджанцев жил старый холостяк, ровесник Грды со звонким именем Марс. Воинственность имени подчёркивалась двумя шрамами на лице, что, однако, не мешало ему пользоваться успехом у женщин.
Случайно разговорившись со мной на улице, когда я выгуливала собаку, он самодовольно представился ветеринаром с двумя высшими образованиями. Последнее мне показалось сомнительным. Где он работал на самом деле, не знал никто, но, судя по евроремонту в квартире и дорогой иномарке, жил – не тужил.
Иногда он уезжал куда-то на пару-тройку месяцев, а когда появлялся, об этом знал весь дом. Ветеринар Марс очень любил классическую музыку и включал её так громко, что казалось, с нашего дома панели посыплются. Мне это не очень нравилось, но после десяти вечера музыка замолкала, поэтому снисходительно терпела.
Однажды под вечер мне позвонила Грда. К ней приехала очередная родня, и одна тётушка приболела. В трубке я услышала:
– Наташ, ты говорила, что уколы умеешь делать. Моей тёте врач уколы прописал, зайди, сделай, будь добра, я заплачу.
Мне плохо было слышно её, поскольку в очередной раз у Марса грохотала классика. Что-то из Баха. Перекрикивая торжественную мелодию, я посоветовала:
– Грда, Марс сейчас дома. Он хоть и собачий доктор, но всё-таки какой-никакой врач. Внутримышечные инъекции делать умеет. Он свойский мужик, не откажет. Попроси его.
Сквозь фуги прорывался голос соседки:
– Не-е, не пойду. У него сейчас женщина в гостях.
– И что? Да и почём ты знаешь?
– Музыку слышишь?
– Не вижу связи.
– Ну, когда у них это самое… ну, связь… он музыку включает. Весь дом знает.
Вот так! Весь дом знает, а я, простая душа, как всегда, всё узнаю последней. Ну что ж, Марс, Бах тебе в помощь! Пойду укол делать.
Так весь курс и сделала в музыкальном сопровождении вальсов Штрауса и симфоний Бетховена. Денег не взяла. Соседи должны помогать друг другу, на то они и соседи.
Знаю, многие не любят приезжих. А я в этой связи всегда вспоминаю старый советский мультик про поросёнка Чуню, с детства запомнилась мне фраза из него: «Неважно, кто ты. Важно, какой ты!»

Наталья АНИСИМОВА,
г. Пермь