СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни Объяснительную мне на стол!
Объяснительную мне на стол!
09.03.2016 18:13
Я тебе не Таня, а Татьяна Владимировна

ОбъяснительнаяЗдравствуйте, уважаемая «Моя Семья»! Давно известно, что человек, как существо несовершенное, зачастую не проходит испытание деньгами и властью. Что-то в его тонких структурах расшатывается, и тогда, словно гадюка из-под камней, вылезает всё самое гадкое, скрытое прежде от людских глаз, да и от него самого: тщеславие, высокомерие, презрение к людям. Вот один из таких случаев.


После института я устроилась в известную английскую компанию. Первая работа. Хотелось всё делать на совесть, быть лучшей. Что скрывать – получалось. Хватало задора, сил, таланта. Да и коллектив подобрался такой, что на работу – летела. Мы были как семья. Вместе праздновали дни рождения, придумывали сюрпризы. Хороший коллектив, хоть и женский. Обычно это серпентарий, а тут повезло.

Но не совсем. Пришла к нам девочка Таня, лингвист-переводчик. Очень некрасивая, но умная. Хорошая речь, начитанность, манеры выгодно отличали её от других. Она вечно сидела одна или читала книгу. Мне её стало жаль. Развлекала, вовлекала в беседу, расспрашивала. Оказалось, мы любим одни книги и фильмы. Незаметно стали вместе гулять, ходить в кино, обсуждать всё на свете. Мне нравилось с ней общаться.

А ей уже давно нравился наш администратор, молодой горячий шатен с кудрявыми волосами и проницательным взглядом. Он увлекался Испанией, Маркесом, обожал латиноамериканскую музыку. Я была с ним на короткой ноге, общалась непринуждённо, но совершенно без задней мысли. Таня же вздыхала и смотрела на него как на клубничный пудинг. Он, прожжённый ловелас, это заметил, но инициативы не проявлял.

Тут объявили конкурс на должность его помощника. И Таня поняла, что это шанс приблизиться к объекту страсти. Умоляла меня с ней позаниматься, чтобы она могла выиграть этот конкурс. Я из лучших побуждений занималась с ней всё свободное время, повторяла, спрашивала вечерами по телефону, делала шпаргалки.

Экзамен она выдержала, должность получила. Вся сияла. Обещала с первой же повышенной зарплаты отвести меня в кофейню пить хороший кофе и смотреть на людей, как старик Хемингуэй.

Но не вышло. Открылся ящик Пандоры. С первой её начальственной подписи на документе, с первого человека, который отпросился у неё на перерыв. Тон её стал холодным, манеры – королевскими, сутулая спина выпрямилась, взгляд заледенел. Я сначала думала, что она в образе: ещё чуть-чуть, и отойдёт наша Танечка, станет снова милой, общительной, улыбчивой. Но тут…

Свело мне однажды ногу. Больно. Сижу, не знаю, что делать. Входит Таня. В недоумении смотрит на меня:
– Почему не работаешь?

Я объясняю:
– Ногу свело, Тань. Посижу, отдохну немного.

Она поднимает брови и жёстко заявляет:
– Не Тань, а Татьяна Владимировна. И, чтобы посидеть, ты должна была меня предупредить, а не принимать решение самостоятельно.

Я в шоке:
– Не поняла. То есть ползти в зал?

Она улыбнулась уголками губ:
– Ползи, а перед этим напиши мне объяснительную записку.

Я, прихрамывая, встала:
– Что написать?

Она уже кричала:
– Объяснительную мне на стол!

И тут во мне поднялась волна негодования:
– Слышь, ты, Татьяна Владимировна, а не пошла бы ты на …, а то по стенке размажу, мразь!

И вышла из кабинета. Таня пронеслась в слезах, через минуту привела Сергея, того самого «испанца». Кричала, показывала в мою сторону, требовала расправы. А он молча смотрел мне в глаза с вопросом: «Ну что, пригрела гадюку?» Я, так же молча посмотрев на него, кивнула. Мы друг друга поняли.

Из письма Наринэ Андроникян,
Москва
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №09, март 2016 года