Совсем другое дело – пригородная электричка, в ней пассажирам ехать весело, всякие коробейники и народные таланты не дадут заскучать. Едва закемарил, как тебя поднимает горн:
– Ножик для чи-и-и-истки овощей! Самое эф-фек-тив-ное средство для чистки! Ни-ка-аких проблем! Лазерная заточка! В магазинах стоит на сто рублей дороже. Смотрите! – и с демонстрационного овоща падает лоскут кожуры.

Снова по вагону один за другим пошли продавцы. Вот интересно, где они берут эти суперножи? В магазинах таких что-то не видно.
Пожилой дядечка просит показать чудо-ножик. Продавец перебирает в сумке коробочки, но тут какая-то тётка в очках шепчет дядечке:
– Неужели вы всему этому верите?
– Так ведь хорошо режет! – не понимает тот.
– Режет хорошо, – хмыкает тётя. – Только не тот, что вы купите. Сомневаетесь? А вы попросите продавца продать вам опытный образец, который у него в руке.
– Этот не продаётся! – нервничает коробейник. – Покупаете? Нет? Тогда не задерживайте. Чёрт, сглазила ведьма, – это уже еле слышно в сторону тётки. – Самое эф-фек-тив-ное средство…

Снова берёзки за окном убаюкивают, сливаются в одну зелёную полосу. И вдруг тебя, только-только задремавшего, возвращают в действительность.

– Рюмка водки-и-и на столе-е-е! – громкий визг аккордеона бьёт по ушам. – Ветер пла-а-ачет за окно-о-ом!

Торгашей сменили музыканты.

Певец, которому в вагоне набросали не слишком много денег, останавливается посередине. Надеется, что уж здесь-то лирика Лепса проймёт народ, вывернет душу наизнанку, а с ней и кошельки. Но тут нескончаемая трель пробуждает мирно дремавшего человека из тайного общества «сутки – трое».

– Слышь, ты, баклан, я сутки не спал…

Аккордеонист, наученный горьким опытом, устремляется в конец вагона, всхлипы его инструмента быстро стихают у дверей. «Сутки – трое» – это вам не шутки. Вообще-то они мирные люди, когда не пьяные, но при случае могут и в пятак дать.

Особая категория коробейников – продавцы детских игрушек. Если вы летом поедете в набитой электричке, то обязательно таких встретите, и после них вас уже не удивят ни цирк, ни китайские акробаты. Эти люди продают всё – роботов, какую-то шагающую по стенам слизь, сумасшедших белок, гоняющихся в корзинке за шариком. О, чуть не забыл о воздушных шариках!

Зашёл как-то продавец в вагон, а там жара, духотища, все окна открыты.

– Шарики, яркие, цветные, – тут продавец быстренько надул один шар и запустил по вагону; тот полетал под потолком и с шипением приземлился в конце вагона.
– Мам, я хочу шарик! – раздался детский голосок.
– Шарик побольше, с блёстками! – продолжал закидывать удочки купец. – Пятьдесят рублей.

Очередной шар был выпущен на волю, но тут случилось непредвиденное. Он выпорхнул в открытое окно, причём в тот самый момент, когда по соседнему пути в обратную сторону шла другая электричка, тоже с открытыми окнами. Яркий шарик с блёстками рванулся, на миг завис между двумя электричками, выбрал соседнюю и унёсся в ней прочь.

– Твою мать, – тихо выругался дядька и поспешил скорее подобрать первый шар.

А вот и контролёры-ревизоры в красной форме пошли.

Вы когда-нибудь видели единение народа не на словах, а на деле? Очень советую: сядьте в электричку в час пик и дождитесь контролёров. От них бегут все - и стар, и млад. Бегут студенты-первокурсники и бодрые старички, хотя куда им, старичкам, бежать? Привычка, что ли, с партизанских времён осталась? Бегут дородные тёти. Бегут даже городские модники с характерными бородками и продвинутыми гаджетами. Непонятно, этим-то чего не сидится? В общем, все бегут, и трудовые резервы, и хипстеры.

Однажды меня из-за такого бегуна чуть кондратий не хватил. Контролёры прошли, а я решил перебраться в другой вагон, поближе к выходу на своей станции. Перехожу через тамбур, вдруг – треск! Резиновая гармошка, которая у железнодорожников вкусно называется «суфле», раскрылась, и ко мне во мрак вползло некое существо. Я уже думал – всё, прибрал меня Господь, да ещё в таком интересном месте.

– Прошли уже? – спросило существо, оказавшееся хрупким студентиком.
– Прошли, – на автомате отозвался я. – А ты откуда?
– Да тут шов неплотный! – хихикнул человек-паук. – Есть в этих вагонах такая штука. Если знать, как она отгибается, то и бегать никуда не надо. Раз! И ты уже с другой стороны вагона. Пересидел контролёров - и обратно.
– А не упадёшь на рельсы? – спросил я недоверчиво.
– Там есть за что подержаться. Но без сноровки не советую.

Спасибо, конечно, но мне вроде как и не надо. Я же говорю, весело в наших пригородных электричках, не то что в метро.