Ничего у вас уже не вырастет |
30.03.2017 18:10 |
Похожа на молоденькую старушку Точная дата этого события есть только в моей истории болезни, хранящейся в стоматологической поликлинике №2. Мне тогда было около тридцати. Зашатался передний зуб, я разглядывала его и так и этак, засовывая карманное зеркальце в рот по самые гланды, но никаких признаков кариеса не увидела. И не болел нисколько – хорошенький такой, беленький красивый зубик. Сначала я не спешила к врачу, полоскала каким-то эликсиром для укрепления дёсен, купленным в аптеке. Но зуб, видимо, вознамерился расстаться со мной навеки и предательски шатался всё сильнее. Я решила сдаться на милость стоматолога. В те нелёгкие времена нужно было встать в пять утра и занять очередь, только чтобы попасть внутрь поликлиники. В такую рань работали лишь дворники, шаркая мётлами по пыльному асфальту. Но у запертых дверей уже топтались пятеро или шестеро страждущих. Ближе к восьми утра, к открытию, на улице собиралась толпа, как на первомайскую демонстрацию, и каждый старался пристроиться поближе к входной двери. Мне повезло, и я проскочила в первой десятке, а за мной уже длинной синусоидой выстроились остальные. Я с надеждой глянула на табло, где двузначная цифра показывала количество талончиков, которые на сегодня могла выдать регистратура. Однако напротив возникла другая – альтернативная – очередь из льготников: инвалиды, ветераны всего и вся, многодетные. Мысленно пересчитала их по головам, сверилась с цифрой на табло и выдохнула с облегчением – на меня хватит! И вот в моих руках заветный талончик с фамилией врача, номером кабинета и временем приёма. Но нам, советским гражданам, было хорошо известно: в назначенный час всё равно не попадёшь, придётся ждать. Я терпеливо сидела на банкетке в коридоре, подпирая языком предательский зуб. Наконец динамик над дверями кабинета хрипло каркнул мою фамилию. Пока я устраивалась в кресле, врач, хищно позвякивая, перебирала в лоточке инструмент и заученно произнесла фразу: «Что беспокоит?» Мой ответ она будто пропустила мимо ушей и начала скрупулёзно ковырять инструментом, похожим на маленькую тонкую кочергу, во всех зубах подряд. Дойдя до проблемного, стоматолог замерла со своей ковырялкой, будто увидела у меня во рту что-то невероятное. Врач зачем-то заглянула в мою карту и позвала коллегу, работавшую за соседним креслом. Теперь уже в четыре глаза они разглядывали мой рот, качая головами. Я вообще-то всегда спокойно чувствую себя в кресле стоматолога, но тут мне стало не по себе. – Что там? – выдавила я, не закрывая рта. – Рудимент у вас, девушка. – Что-о-о? – Ну, зуб этот – молочный, просто задержался, не выпал. Лечить его нельзя. – Ого. Значит, потом у меня вырастет новый зуб! – восхитилась я. – Сколько вам лет, девушка? Ничего у вас уже не вырастет. И вообще идите-ка вы со своим зубом в детское отделение! Я думала, что врач шутит, но та на полном серьёзе выписала мне направление. Неуютно было сидеть в фойе, где ждали своей очереди мамаши с ребятишками. Кто-то даже тихонько хныкал, уткнувшись в родительские коленки. Другие, неопытные, бесшабашно носились по коридору, ещё не зная, что им предстоит испытать в кабинете, из-за двери которого периодически доносились визг бормашины и вопли маленьких пациентов. Стоматолог с удивлением посмотрела на меня, бездетную, но тут я протянула своё направление. Снова собрался консилиум, все с любопытством разглядывали мой зуб. Признаться, мне уже стал надоедать этот спектакль. – Ну что, доктор? – Что-что, удалять надо. Выпишу вам направление в хирургию. – Может, сами справитесь? Очень надоело подпирать коридорные стенки. – В хирургию! – отчеканила стоматолог. Снова томительное ожидание в очереди, и снова я оказалась в кресле. Ко мне приблизился огромный гориллоподобный врач-хирург со шприцем в руке и садистски-ласково предупредил: – Потерпите, дамочка, сейчас сделаем укольчик! – Чего? – возмутилась я. – Молочный зуб с укольчиком рвать? Врач от неожиданности вздрогнул и чуть не выронил шприц, но, внимательно приглядевшись к зубу, послушно взял клещи. Раздался характерный хруст, и мой рудимент, звякнув о металл, провалился в отверстие плевательницы. Вот так на пороге тридцатилетия я окончательно распрощалась с детством. У выхода из поликлиники стояла в задумчивости, плотно сжав оставшимися зубами ватку, и представляла, на кого стала похожа с дыркой во рту – на девочку-акселератку или молоденькую старушку? В любом случае было ясно: в ближайшее время смеяться и широко улыбаться мне запрещено. Вы скажете, надо было сразу протезировать. Да, надо. Но что такое тридцать лет? Это семья, двое маленьких детей, садик, сопли, школа, родительские собрания с постоянными сборами «на нужды», рвущиеся детские башмаки, одежда, которая становится мала, не успеешь оглянуться. Денег катастрофически не хватало даже на самое необходимое. К счастью, в отличие от зубов, дети вырастают. Денег становится больше, а зубов всё меньше, наступает благодатное время, когда можно заткнуть дырки многолетней давности, да и стоматология шагнула далеко вперёд. Так что на месте злополучного рудимента давно красуется коронка, и ничто не мешает мне широко улыбаться. Наталья АНИСИМОВА, г. Пермь Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №12, март 2017 года |