Родилась Инна Алексеевна в 30-е годы в крестьянской семье. Жили скромно. Была она младшей из трёх сестёр. Перед самой войной отец их бросил. Мать, чтобы как-то выжить, работала на нескольких работах. Потом тяжело заболела и в 1942 году умерла. Две младшие дочери оказались в детском доме. После войны стали искать родственников и нашли отца. У него уже были другая семья и другие дети, такой «подарок» мачехе оказался ни к чему. Пришлось девочкам терпеть унижения и подзатыльники.

Подросла Инна немного и устроилась нянькой, хотя и сама ещё была ребёнком. Мачеха сразу же стала требовать с неё деньги за койку. Всё образование, которое Инна смогла получить, – три класса школы. Пришлось рано повзрослеть. Получив паспорт, пошла работать в совхоз. Директор отнёсся к ней с пониманием и выделил койку в общежитии. Девчата на танцы, а ей не до того – выматывалась с утра до вечера на работе.

Однажды прочитала объявление о наборе людей на Север, на комсомольскую стройку. И вот поезд уносит её в неизвестность на Кольский полуостров. Поселили в бараке, приняли учеником маляра-штукатура. Инна прекрасно освоила профессию. Влюбилась, вышла замуж, родила двоих детей. Но счастье было недолгим. Испугавшись трудностей, муж сбежал. Инне пришлось брать ещё и подработки.

Встретив через какое-то время другого мужчину, думала, что наконец-то обрела женское счастье. Родила третьего. Денег не хватало. Перебивались от зарплаты до зарплаты, влезали в долги – дети-школьники и маленькая дочь требовали расходов. Муж не очень любил работать, выпивал и таскал деньги у Инны из кошелька. А потом и вовсе сбежал, как и предыдущий. Всё опять легло на Иннины плечи. Справилась. Не согнулась, не запила. Подняла на ноги детей. Дала им всё, что смогла, чтобы стали людьми, когда вырастут.

И они выросли, обзавелись семьями. Но к трудностям взрослой жизни оказались не готовы. Старшая дочь имела четверых детей, причём двое устроились в жизни хорошо, но когда её муж умер, хоронить его было не на что. Бабушка Инна помогла, похоронила зятя, залезла в долги. А дочь запила, ей и дела нет ни до матери, ни до чего. Потом спьяну спалила квартиру. В горелой квартире жила два года – не на что ремонтировать. За неуплату ей отключали воду и свет. Потом, исключительно благодаря Инне, которая обивала пороги администрации с просьбой о помощи, выделили её дочери другую жилплощадь – правда, меньшую.

Чтобы её уже взрослые, как она их называла, «козлы» не голодали, дочь приходила сама или посылала своих тунеядцев к матери за продуктами и деньгами, свои-то уходили на выпивку. Инна отдавала всё, что имела.

Раньше она радовалась, думая, что на старости лет, когда вырастут внуки, будет ей помощь. Как она ошибалась! Двое внуков – от старшей дочери – оказались такие непутёвые, что обоих даже из армии вернули всего-то через несколько месяцев. Работой тунеядцы не интересовались – так, халтурили иногда. Есть деньги – есть бутылка. А нет – так бабка даст и на сигареты, и на пиво. Нечего есть – придут и у бабки из холодильника всё выгребут, не спрашивая, осталось ли у неё в запасе хоть что-нибудь, ела ли она сегодня, найдёт ли, что поесть завтра.

Младшая дочь Инны оказалась не лучше своей сестры. Ума не нажила, хотя в браке была трижды. Первый раз выскочила замуж в 16 лет. От второго и третьего супругов имеет детей. Отчим недолюбливал её старшего сына и, когда тот получал в 14 лет паспорт, отказался его прописывать. Тогда Инна прописала внука к себе. Другая бабушка мальчика живёт одна в трёхкомнатной квартире, но внук ей даром не нужен. За все годы ни разу ничего ему не подарила на день рождения. Родной отец-алкаш тоже о нём забыл. Мать парню даже в армию денег не выслала ни разу, всё только бабушка Инна. В том числе на дорогу из армии, чтобы вернулся домой поскорее – самолётом. А теперь этот внук сидит у неё на шее и не работает. Матери безденежный сын не нужен.

Нашёл внучок себе и девку, тоже безработную. Так и тянут всё со старушки. Инна ещё и за съёмную квартиру вместо них теперь платит. Макароны, сахар, окорочка пакетами от Инны уносят. И ещё внук чуть ли не каждый месяц к ней приходит за деньгами на аборт.

Второй внук от младшей дочери учился в колледже, ездил туда за тридцать километров. У родителей денег не было каждый день давать ему на дорогу. На попутках добирайся! Хотя оба работали и прилично получали. Но всё уходило на водку. Внук бегал к бабушке денег на дорогу просить. А через год бросил учёбу и ушёл в армию.

У бабульки есть список, кто сколько денег берёт. Ах, какая сумма там набежала! В общем, живи, бабка, до ста лет, ты нам ещё пригодишься.

И никто не спрашивает, как у бабушки дела. Приходят только в день пенсии с протянутой рукой – это у них семейный праздник. Дверь до ночи не закрывается. А отдавать…

Инне Алексеевне уже за восемьдесят, у неё большая пенсия, могла бы прекрасно пожить для себя, но нет. Иной раз сидит без куска хлеба. После неудачного падения передвигалась по дому с трудом, опираясь на табуретку. И никто не пришёл навестить, не позвонил. А пока она лежала в больнице, обчистили её – деньги забрали и холодильник опустошили. Вернулась, а дома хлеба не на что купить. Села и плачет.

А ведь детям около пятидесяти, и внуки взрослые уже, могли бы себя сами обеспечить. А они к бабке. Нет денег – так хоть у соседей займи, но им дай. И ведь занимает.

– Ну не воровать же им, – говорит.

Я часто вижу, как в любую погоду – в метель, дождь, гололёд – идёт она с палочкой, несёт сумки с продуктами.

Все знают, что у Инны Алексеевны внуки лоботрясы, не работают, им никто и не одалживает. Попросит Инна у соседки денег в долг, ведь у внука день рождения. Придёт вечером, а денег-то и нет – кто-то из благодарных потомков уже прикарманил.

– За что мне всё это? – со слезами говорит Инна Алексеевна.

Видимо, за большую любовь.