– Вы выросли в многодетной семье. Наверняка дрались с братьями?
– Конечно. Правда, старший брат рано женился, я тогда ещё был маленький. А вот с Мишей, средним братом, дрались постоянно. Я быстро бил, и нужно было успеть убежать. Если успевал – значит, повезло, но это случалось редко. (Смеётся.) А вообще многодетную семью отличают дружба и общение. Не у каждого получается дружить всей семьёй, а у нас получилось. Для меня было нормальным донашивать вещи братьев, когда те из них вырастали. Всегда очень хотел повзрослеть, чтобы стать таким, как они. Миша старше меня на пять лет, Саша – на тринадцать.

– Значит, вы были проказником?
– Скорее, активным ребёнком, и эта активность напрягала брата. Я много вредничал, хотел себе больше внимания. (Смеётся.) Сейчас я другой.

– Любили в детстве ездить в лагеря?
– Да, очень! Брат занимался боксом, и однажды родители отправили меня с ним в спортивный лагерь. Эти сборы мне очень запомнились. Всем ребятам было по десять-двенадцать лет, а мне – шесть. Я оказался «сыном полка», самым маленьким, но тренировался наравне со всеми, старался. В конце смены устроили показательные бои, и мне нашли какого-то спарринг-партнёра. Брат Мишка дал мне свой шлем размеров на пять больше моей головы, он сполз мне на глаза, а я метелил того парня руками и ногами. Нас разнимали, судья меня за трусы оттаскивал, это было очень смешно! Весь лагерь стоя аплодировал. Вот такое финальное шоу я устроил! (Смеётся.)

– Евгений, вы следуете грузинским традициям?
– Это философский вопрос. Мне кажется, здесь дело в крови и менталитете. Считаю, что родители дали нам прекрасное воспитание, научили уважать старших и вести себя культурно. Они у меня очень добрые, всегда всех накормят, окружат заботой, а когда приезжают гости – встречают их безграничной любовью и бесконечными угощениями.

– На вашей внешности это не сказалось.
– Я всегда был худеньким. Сколько бы ни ел, не поправляюсь, а ем я очень много!

– Правильно питаетесь?
– Нет. Иногда ем раз в день, иногда – три или два. И это далеко не всегда можно назвать правильным питанием – я кусочничаю, ем сандвичи. Обожаю хачапури, сациви, мясо – я мясоед, хлебоед и вообще всеядный человек. Единственное, чего не люблю, – это варёные овощи. Если слышу запах варёной морковки, это всё!

– Знаю, что вы с детства любите футбол, занимались им, но в итоге выбрали танцы. Почему?
– У меня не очень хорошо получалось играть в футбол, и я это чувствовал.

– А что для вас главное в танце?
– Музыка. Поэтому у меня нет любимого танца.

– Как достичь музыкальности?
– Это можно в себе развить: слушать, как звучат различные инструменты, пытаться выразить их характер через движение тела. Если говорить о моей специфике, о спортивных бальных танцах, то здесь главное – найти гармонию с партнёршей, чтобы получать удовольствие от танца. Удовольствие состоит в том, что ты ведёшь. Ты можешь показать партнёршу. Для меня всегда это было очень важно – не себя показать, а партнёршу.

– Что, по-вашему, главное в партнёрше?
– Думаю, взаимосвязь с партнёром. Я объясняю ученицам: партнёрша всегда выглядит женственнее, если она двигается, исходя из характера своего партнёра. Ей важно научиться слышать мужчину. А ещё лучше – чувствовать его, хотя это сложно, это уже какие-то высшие материи. Если говорить о моих телевизионных проектах, то самое важное в них – доверие. Десять сезонов «Танцев со звёздами» позади, каждый сезон по-своему прекрасен, и все партнёрши мне доверяли. Очень важен момент, когда возникают взаимопонимание и доверие, тогда получается хороший результат.

– И как всего за одну неделю поставить танец с человеком, который раньше вообще не танцевал?
– Работа, работа и ещё раз работа. «Танцы со звёздами» – один из самых сложных проектов в мире. Участник не только развивает свою способность к танцу, но всякий раз осваивает новую технику и с каждой неделей становится более пластичным, более физически развитым. У тебя один танец может получиться очень хорошо, а другой – вовсе не получиться. Спортивные бальные танцы – это вид спорта. Поэтому здесь требуются труд и многочасовые репетиции. В этом случае может что-нибудь выйти.

– А как научить людей, у которых нет танцевальной базы? В вашей школе наверняка таких много.
– Девяносто процентов. Но ведь в школе можно погрузиться в танец и никуда не торопиться. В проекте же всё жёстко ограничено по времени. Иногда партнёрша просто выполняет функцию. Так проще запомнить. Показываешь ей последовательность действий, не вникая в подробности. А вот школа даёт возможность влюбиться в танец, и для многих он становится пожизненным увлечением. Например, люди влюбляются в аргентинское танго, углубляются в него, участвуют в фестивалях.

– А вы сами преподаёте в своей школе?
– Для меня школа – не рекламный трюк, я каждый день провожу в ней занятия. Либо веду переговоры, либо работаю с преподавателями.

– Но хотя бы раз в неделю отдыхаете?
– Один день. И то не всегда. Недавно стартовал очень важный для меня проект «Танцуют все», так что не до отдыха.

– Вы впервые попробовали себя в роли телеведущего. Каковы ощущения?
– Проект роскошный, уникальный. Коллективы со всей России, настоящая гордость нашей страны. Все разные, у всех разные стили. Они получают задания, меняются, перевоплощаются.

– Вам как ведущему не хочется самому «впрыгнуть» в этот процесс?
– Хочется, но у меня другая роль. Я очень люблю вести мероприятия, но это – мой первый опыт подобной работы на телевидении. Не мне судить, как получается, но говорят, что мы с Олей Шелест смотримся неплохо и получается позитивно. Мне всегда везёт с партнёршами по проектам, и Оля очень помогает.

– Если не секрет, что советует?
– Все советовали просто успокоиться, почувствовать себя хозяином. Мне должно быть так же комфортно, как в танце. Не нужно суеты. Желая улучшить свою работу, ты начинаешь дёргаться, пережимать. Так что – побольше спокойствия и уверенности в себе.

– Давно встречаетесь со своей девушкой?
– Мы с Салимой вместе больше года. Она итальянка, стилист одной крупной компании, но живёт в Москве, работает приглашённым специалистом.



– Танцами занимается?
– Недавно начала. Это было так трогательно! Она стесняется заниматься со мной, и я организовал для неё уроки с педагогом. Для меня было важно, что именно я их оплатил, чтобы она понимала ответственность. Что это не просто так.

– Уроки проходят в вашей школе?
– Конечно. Салиме очень нравится аргентинское танго.

– Из всех латиноамериканских культур какая вам ближе?
– Я очень люблю сальсу. Мне нравится эта музыка, эта эстетика.

– Вы бывали в Латинской Америке?
– Только на Кубе. Это совершенно фантастическое место! Но я просто отдыхал пару дней в Гаване, а потом в курортном городке Варадеро. Хочу сказать вот что: это заблуждение, будто сальса – кубинский танец. Вообще-то его танцуют в Нью-Йорке, и мне нравится драматургия нью-йоркского стиля, его элегантность, изысканность и грация. Но вокруг этого танца создано множество стереотипов. Существует убеждение, будто сальса – это Куба, пляж, мохито. Я много раз бывал в Нью-Йорке на сальса-вечеринках, это очень здорово. Мечтаю, чтобы в Москве появилось какое-то место, возможно, кафе – и когда-нибудь я его обязательно открою, – куда люди могли бы просто прийти и потанцевать.

– А ещё какие мечты у вас есть?
– Очень много! Мечтаю заработать столько денег, чтобы мои близкие никогда ни в чём не нуждались. Я вообще считаю, что мечтать необходимо. Например, сейчас езжу на лучшем автомобиле в мире и вспоминаю, как мы с братом ездили на дачу на стареньком «москвичонке», мечтая когда-нибудь прокатиться по этой же дороге на «Порше». Теперь у нас обоих машины этой марки. Я очень рад и горд тем, что всего в жизни добился своим трудом, старанием, стремлением. Мечты сбываются!

– У вас высшее инженерное образование. Что оно вам дало?
– Братья окончили МАДИ (Московский автомобильно-дорожный институт. – Ред.), и я тоже туда поступил на факультет управления. Можно сказать, это наш семейный вуз. В МАДИ была потрясающая атмосфера, мне кажется, это главное в вузе. Он дал мне друзей, общение, научил находить общий язык с людьми. Я тогда профессионально занимался танцами и был загружен, но учиться всегда очень любил. Хорошо учился в школе, мне легко давались точные науки – алгебра, геометрия. В институте у меня на первом курсе была повышенная стипендия, я окончил курс на одни пятёрки.

– Ваши положительные черты?
– Если они и есть, то точно не мне о них судить. До сих пор ненавижу смотреть на себя в телевизоре. Считаю, что я – так себе танцор. Не восхищаюсь своим творчеством, как многие.

– Ну а недостатки-то у вас есть?
– Ой, очень много! Я курю с первого курса, хотя в школе был чуть ли не единственным мальчиком, который не курил. Я очень вспыльчивый, эмоциональный. Переживаю по мелочам, из-за негодяев, которые портят жизнь. Вместо того чтобы цинично забыть, пропускаю всё через себя.

– Что вам трудно простить?
– Предательство. И не то что трудно – а невозможно простить. Есть у меня ещё один недостаток: я злопамятный, хотя и добр к людям. Видимо, одно не исключает другое. Мне плевать на людей, которые вредят. Чем успешнее ты становишься, тем больше вокруг завистников. А ещё бывает, что люди, которым верил, вдруг тебя обманывают. Вероломство – вот что страшно. Но я считаю, что всё возвращается бумерангом. Много об этом думал. Ты же не хочешь, чтобы с тобой так обращались, – почему же с другими так поступаешь? Наверное, злопамятность – плохое качество. Я просто не верю, что взрослый человек может измениться. Если он один раз ударил, оскорбил, психанул – то показал своё истинное лицо, а я запомнил навсегда. Я даже жму ему руку, мы общаемся, но теперь точно знаю, как этот человек может поступить.

– А вам есть что изменить в себе?
– Мне надо стать более дисциплинированным. С каждым годом появляется всё больше и больше работы, для этого нужны силы. Необходимо научиться составлять график, выделять приоритеты.

– У вас, как и у всех мужчин, наверняка в приоритете профессия, а семья уже потом.
– Да, хотя это тоже неправильно. Сейчас любимая девушка заставляет меня отключаться от работы. Раньше у меня были дела даже в воскресенье – уроки, съёмки… До встречи с Салимой я три года не был в отпуске. Это ненормально. Нужен человек, который берёт тебя за шкирку и отправляет отдыхать.

– А мама не знала о таком графике?
– Знала, конечно, но я уже не маленький, чтобы слушать маму. Единственное, что мама делает до сих пор, – будит меня своим звонком. Звонит очень долго, настойчиво.

– Как без отпуска раньше расслаблялись?
– Друзья, машины, кино, сигары…

– А сейчас?
– Мы с Салимой переехали в новую квартиру – в неё мне хочется возвращаться. Я понял, как для меня важен дом, как нравится уют. Теперь люблю бывать дома, получаю удовольствие от домашней жизни, мне нравятся такие мелочи, как подземная парковка. Живём недалеко от центра – это кайф. Наше жилище обустраивает Салима, у неё превосходный вкус, в доме царит итальянская эстетика.

– Как вы с ней общаетесь?
– Она за год научилась очень прилично говорить по-русски. Я итальянский тоже освоил за время наших отношений. А во время первых свиданий общались с помощью электронного переводчика. Мы несколько раз бывали в Италии, я обожаю итальянский язык. Круто, когда получается вырваться на два-три дня и отдохнуть от Москвы.

– На сцене вы совершенно не такой, как в жизни, не феерический вулкан, а тихий бриз. Как будто другой человек!
– Я на сцене живу другой жизнью – эмоцией, позитивом. Когда делаю шаг на паркет, то появляется уверенность: всё, назад пути нет. А в обычной жизни я очень часто сомневаюсь в том, что и как делаю.

– В чём же может сомневаться успешный мужчина?
– Очень во многом, это моё постоянное состояние. Возможно, это и есть путь к успеху – всё время сомневаться и пробовать, развиваться, не останавливаться. Меня очень сильно заводят и вдохновляют негативные слова в мой адрес, подстёгивает, когда говорят: «Ой, да у тебя ничего не выйдет!» Именно так говорили о моей школе танцев. Это вызов, который ты принимаешь. Как по мне, лучше быть сомневающимся человеком, чем самоуверенным идиотом.

– Наверное, дело в воспитании? У вас и братья наверняка такие же интеллигентные?
– Да, мы очень похожи с Мишей и Сашей. Я продолжаю заниматься танцами, учиться, с уважением отношусь к людям, которые чего-то достигли. У меня дух захватывает, когда вижу популярного человека, – всегда подойду и сделаю комплимент, поддержу. Хотя сам смущаюсь, когда меня узнают и подходят пожать руку. Это безумно приятно, но я дико стесняюсь. До сих пор помню, как меня впервые узнали на улице. Это был первый сезон «Танцев со звёздами». Я ехал в метро, напротив сидела пара глухонемых, они написали записку, что смотрят передачу и очень болеют за меня. Потом пара вышла из вагона, а я чуть не заплакал.

– Как празднуете семейные торжества?
– Увы, часто их пропускаю. У меня и мама, и папа родились в марте. В этом году я организовывал их дни рождения. Когда заказывал столик в ресторане, понял, что сбился со счёту – сколько у меня племянников, родственников. Мои родители очень полюбили Салиму, а она полюбила их. Салима похожа на мою маму, очень воспитанная, добрая. Для неё важно, чтобы я всегда была накормлен. Как бы она ни устала, как бы ни была больна, всегда накормит после работы ужином.

– У вас есть девиз?
– Мне очень нравится одна фраза: «Правда – в моём сердце». У меня внутри – правда. Есть вещи, о которых я никогда не расскажу. Есть моменты, которые никогда не смогу объяснить. Но правду я знаю. Я даже думал сделать татуировку с этими словами, но у меня нет ни одной не волосатой части тела! (Смеётся.) Придётся делать её либо на лбу, либо на лысине.

От редакции. Когда готовился номер, стало известно, что поклонник ЦСКА Евгений Папунаишвили на футбольном матче любимой команды сделал предложение руки и сердца Салиме. Прямо на поле Евгений встал перед ней на колени и протянул коробочку с кольцом. Девушка ответила согласием. «Очень волновался, – поделился Папунаишвили. – Это эмоции и память на всю жизнь». ЦСКА одержал победу. От всей души поздравляем молодых!