– Мама! – диким голосом орала в трубку дочь. – Завтра у нас соревнования между кадетами, нам срочно нужен ещё один взрослый! Ты поедешь?
– Что делать-то надо? – поинтересовалась я.
– Ничего! – нагло соврала дочь. – Нужно двое взрослых на такую ораву детей. Положено так.
– Хорошо, я поеду, – ответила я и тем самым подписала себе почти смертный приговор.

Напялила кроссовки и спортивные штаны, повязала голову павловопосадским платком («мама, головной убор обязателен!»), на плечи – рюкзачок, и потопала навстречу солнцу.

Товарищ майор, руководитель нашего кадетского класса, встретил меня словами:
– Будете просто гулять по лесу и дышать свежим воздухом.

Потом прозвучала ещё одна фраза, на которую я по тупости не обратила внимания, а зря. Майор сказал:
– Если вы испытываете сильное желание сбежать, то я всё пойму и сделаю вид, будто вас не видел.

До места дислокации ехали двумя автобусами. В салоне было шумно, душно и весело, но открывать окна нам запретили, потому что «работает кондиционер». Не знаю, где именно он работал, скорее всего, в следующем автобусе. Я сгребла четыре куртки и три рюкзака будущих победителей и вызвалась быть носильщиком.

На остановке товарищ майор объявил, что до начала соревнований осталось десять минут, поэтому:
– В две шеренги становись! Бего-о-ом марш!

Что?! Кадеты бодро скакали парами, впереди майор задавал темп. А позади, увешанная куртками и рюкзаками, бежала я. Ну, как бежала… Видел ли кто-нибудь бег трепетной лани? Так вот это не оно. Я мчала старым, потным, хромым пингвином, подвывая на каждый удар ноги: «Ять… ять… ять…» Шикарный павловопосадский платок висел мокрой мочалкой, рюкзаки хлопали по спине и по бокам. В голове засело: «Только бы не сдохнуть до начала забега!» Дочь на бегу оборачивалась, ловила мой многообещающий взгляд и припускала ещё быстрее.

Как ни странно, это оказалось самым трудным. Потом я карабкалась по деревьям, перетягивала канаты, бегала по болоту по гланды в грязи, вытирала сопли одному и перевязывала руку другому, решала ребусы, на бегу поила детей водой, искала застрявшую в болоте кроссовку одного из ребят и собирала мусор.

За мусор, как оказалось, начислялись отдельные премиальные баллы. Поэтому наши дети не стали мелочиться, как остальные команды, нёсшие в пакетиках по паре пластиковых бутылок. Наши где-то отрыли огромную ржавую пружинную сетку от двуспального матраса. Всю дорогу, сменяясь, несли эту драгоценную находку. Волокли по земле, тащили по болоту, попутно собирая в мусорные пакеты пивные и консервные банки, бутылки и бумагу.

И когда мы подошли к пункту приёма мусора, у дяденьки-приёмщика округлились глаза: толпа детей в военной форме, грязных, но жутко довольных собой, волокла гору всякой дребедени. Нам дали 8 баллов из 5 возможных. Заслужили.

Затем были конкурсы на самый оригинальный бутерброд, привал с играми и поеданием продуктовых запасов, отмывание детей влажными салфетками (иначе не пустили бы  в транспорт) и медленное, сытое шествие из леса к автобусной остановке.
Результаты соревнований организаторы грозили объявить через неделю, но, по моим подсчётам, в призовую тройку мы точно вошли.

Майор долго тряс мне руку и всячески выражал радость от моего участия:
– Это был отличный пример выдержки и выносливости, мы ждём вас на каждые наши соревнования!

Я кивала и улыбалась.