СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни Воры на супружеской кровати
Воры на супружеской кровати
23.07.2017 00:00
Всё осталось только в мечтах

ВорыЕсть такой рекламный лозунг: «Хорошо иметь домик в деревне!» Вот и мы с сестрой тоже хотели сохранить деревенский дом, когда не стало наших родителей, но всё-таки продали «родину» – помните героя Георгия Буркова в фильме «Гараж»? Решили: пусть уж милые сердцу стены останутся в хозяйских законных руках, чем всё растащат алчные шакалы, любящие даровое добро.

Мужу нашей двоюродной сестры Нади от бездетной тётки достался дом в большом селе – всего 50 километров до областного центра по хорошей дороге. Домик маленький, но крепкий. Иван Петрович, тёткин муж, человек деловой, хозяйство вёл обстоятельно. К дому подведён газ, что значительно облегчало сельский быт. А ещё он удачно располагался: вроде на краю села, но и до центра недалеко. От соседей отделяла дорожная развилка. За огородом – зелёный лужок и пруд.

Надя с мужем Толиком – люди деревенские, южные пляжи не для них, не любят они шумный отдых, а отпуск у обоих длительный.

В конце весны приняли наследство, стали обживаться. Надя любила цветы, и уже к середине лета цветочный ковёр полностью задрапировал фасад дома. Вот такая воплощённая мечта, прямо пастораль: уютный домик, цветы, покой. Но это продолжалось недолго.

В селе было много не местных, прибившихся мужиков – ютились в заброшенных хатёнках с подружками. Конечно, постоянно пили, не работали, пенсий не получали, но как-то кормились. Да ещё дни рождения справляли – свои и подружек. Без подарков – ни-ни, шли к Наде за букетами. Интеллигентная Надежда не могла им отказать: у неё просили нежные лилии – срезала, подходила пора пышных георгинов – тоже дарила. Себе же оставляла скудное вторичное цветение.

Так продолжалось, пока Толик, врач-нарколог по профессии, не пригрозил любителям прекрасного принудительным лечением, чем их вроде бы отпугнул.

Вскоре супруги уехали на неделю в город, а когда вернулись, вместо цветов нашли одни стебли. Также исчезли почтовый ящик и металлическая лестница на чердак.

Неподалёку жила самогонщица Варька. Её шинок работал круглосуточно, но Варькины клиенты не всегда имели при себе посуду. Поэтому стучали в Надины окна в любое время суток: а чего такого, дело-то житейское. Сила стука, видимо, зависела от силы желания выпить. Надя вскакивала с сердцебиением. Пришлось Толику переговорить с Варькой, и та срочно занялась сбором пустой тары. Правда, собаки порой брехали всю ночь.

Та же Варька однажды неосторожно слила за огородами барду – отход самогонного производства. Вездесущие козы другой соседки, Олятки (Ольги), пробравшись огородами, приникли к пропитанной алкоголем траве. Олятка поздно заметила необычный интерес своей скотины к одному месту за огородом – вернувшиеся домой козы дружно полегли на бок. В голос оплакивая своих кормилиц, Олятка бросилась к Варьке, разразился скандал.

Животные лежали без признаков жизни, и Олятка побежала за помощью к Толику как к наркологу. Тот в помощи не отказал: козам, как любым пьяницам, показана капельница для очистки крови. «Беги, хозяйка, в аптеку, – сказал Толик, – сейчас напишу тебе, что нужно купить». Олятка только обречённо махнула рукой.

Через некоторое время козы сами оправились от алкогольного удара и жадно приникли к корыту с водой – похмельный синдром никто не отменял.

Только не подумайте, будто в селе жили сплошь деградировавшие лица и бессовестные самогонщицы. Из него вышли крупные военные чины, политики, деятели науки. И сейчас там живут трудолюбивые хорошие люди. Крепкие, ухоженные крестьянские дворы – тому свидетельство.

Местные районные власти взялись за административное переустройство населённых пунктов, стали присваивать деревенским улицам более благозвучные названия. Так дом Нади и Толика оказался на Весёлой улице.

И то сказать, весело там было жить, на этой улице. Уже осенней порой в одну прекрасную субботу сестра с мужем приехали проведать домик, а им соседка в руки – квитанцию за электричество. Надя глянула на неё и схватилась за голову: тысяча рублей! Подошли к счётчику, а тот бешено наматывает киловатты в пустом доме.

Разобрались быстро: в доме неподалёку жила супружеская пара, любители зелёного змия. Им за неуплату отключили воду и электричество, но у мужика имелся диплом электрика, знания ещё не пропил – подключился к соседским проводам и в ус не дул.

Пришлось Надежде заплатить по счетам. А с кем судиться-то?

Новый год мои родственники решили встретить всё в том же деревенском домике. Романтичная Надя хотела повторения детских восторгов: снег, звёзды, тишина… Ехали, предвкушая долгие каникулы в хорошо натопленном доме, чистом, убранном ещё в конце осени. Но всё осталось в мечтах.

С удивлением и осторожностью подошли к открытой настежь калитке, вошли во двор. Замочная петля была вырвана из дверной коробки, навесной замок болтался. В первую минуту подумали о краже, но чтобы воры ещё и спали тут же, в супружеской постели, – такого мои родственники и представить не могли. На широком, разложенном книжкой диване храпел неопрятный мужик, а рядом, лицом в Надину подушку, – такая же непромытая девка.

Разъярённый Толик пинками вытолкал «гостя», подруга бросилась за ним. Вслед им полетела бутылка с недопитой вонючей жидкостью.

Новый год Надя с Толиком встречали в городской квартире, куда вернулись в тот же день, успели как раз к бою курантов. Из деревенского дома с собой взяли только самое необходимое. Пасторальное Надино настроение улетучилось напрочь.

Вскоре выставленный на продажу дом ушёл за бесценок. Так безрадостно закончилось деревенское домовладение моих родственников.

Из письма Г.К.
Фото: ТАСС

Опубликовано в №29, июль 2017 года