Обычно меня тянет туда, где теплее, да и денег всегда в обрез. Поэтому в северные страны не заманишь никакими фьордами. Но в этот раз всё решил муж, он у меня знает толк в распродажах. Втихаря купил билет на паром до Стокгольма, заплатив чуть больше 3 тысяч рублей за четырёхместную каюту за две ночи! И поставил нас перед фактом. Дети скакали от восторга на старом кухонном диванчике, мне тоже хотелось попрыгать с ними, но диван и так разваливается.

Столица Швеции какая-то тихая, что ли, людей мало, гораздо меньше, чем в Петербурге. И тише, и зеленее. Метро неглубокое, обшарпанное, поезда, по нашим понятиям, ходят редко, раз в 11 минут.

Среди туристов преобладают китайцы, а может быть, корейцы или японцы, не могу отличить. Их большинство на пароме Хельсинки – Стокгольм, они главные туристы шведской столицы. Они везде, как, впрочем, и на дорожках парадного Петергофа среди фонтанов или в Эрмитаже.

Но всё-таки Швеция – не Азия, она светловолосая, с белёсыми ресницами и серо-голубыми глазами. И очень спортивная. Шведы поражают с первого взгляда: они бегут – и бегут профессионально. В соответствующей одежде, со всякими прибамбасами на руках и ногах – для контроля над пульсом во время бега, для измерения пройденного расстояния и так далее.

Девушки подтянутые, женщины – тоже, у мужчин нет животов, фигуры мускулистые, очень накачанные ноги. Надо думать, если ты бегаешь много лет. Апофеозом стало, когда мы увидели молодую пару: мужчина и женщина бежали синхронно и с приличной скоростью. При этом мужчина впереди себя катил коляску с двойней!

Как это у шведов получается? Как им удалось сделать спорт национальной идеей? Это же у них такой образ жизни! А ведь климат будет похуже нашего.
Мы были в Стокгольме один день, и там ощутимо холоднее, чем в Петербурге. Мрачные тучи, периодически косой холодный дождь. А местные не хнычут, не сидят дома, вздыхая, какая проклятая жизнь и какое паршивое здоровье. Они – бегут.

Когда мы вернулись в Питер, я прошла пешком от улицы Марата до Чайковского, это исторический центр. Я смотрела по сторонам и искала что-нибудь, что меня зацепит, порадует, заставит гордиться... Лето в городе, пыль, кое-где несёт гнилью. Уворачиваешься от курящих. Люди полураздеты. У них ноги, не знавшие ни одной пробежки. Свисающие животы как у мужчин, так и у женщин. И все мы жалуемся, глубоко страдаем, по-русски, с самогоном. А ведь так просто закрыть рот и выйти на улицу. Но это не наш образ жизни.

Хотя, знаете, есть у нас плюсы, есть. Мы очень счастливая нация, потому что обязательным иностранным языком в наших школах является английский, а не финский или шведский. Я пыталась прочитать шведские вывески, названия улиц, станций метро – сплошное нагромождение согласных в слове из 15 букв! Меня охватывал ужас. Нет, никогда не жить мне в Стокгольме, не бегать по нему, потому что не смогу прочитать эти слова с первого раза. Со второго – получается, но о-о-очень медленно и с интонацией робота.

А дочка так радовалась, что мы потеряли её в метро! То есть мы, как обычно, неожиданно поняли, что опаздываем на паром и нужно поторопиться. Рюкзаки в зубы – побежали. В метро на платформе стоял поезд, мы с мужем и сыном впрыгнули в него в последнюю секунду, а Глаша не успела.

И вот ты стоишь за закрытыми стеклянными дверями, там на платформе остался твой ребёнок. Ты жмёшь на какие-то кнопки и громко кричишь по-русски: «Стой там!» – так, что даже сидящие в вагоне негры просыпаются. Дочка смущённо улыбается и машет рукой уходящему поезду.

Хорошо, что ей уже 14 лет и она не растерялась. Нет, Глаша не услышала мои крики из-за проклятой герметичной двери, но знала, что нужно стоять и ждать на том же самом месте. И это лучшее, что она могла сделать. Мы высадились на ближайшей станции, муж отправился за Глашей.

Долгих 11 минут мы с Гришей сжимали горячие ладони друг друга и сверлили глазами чёрный тоннель, откуда должен был появиться поезд с папой и Глашей. Десять минут… Девять, восемь... Электронное табло над головами отсчитывало время. Мы не боялись потерять Глашу, мы боялись опоздать на паром.

Наконец добрались до порта, обогнали лавину корейцев и взбежали на палубу за 15 минут до отплытия – портовые службы уже закончили регистрацию и сопровождение нашего рейса. Надо сказать, это удивительные ощущения. У нас есть опыт пробежки по рижскому аэропорту, куда прибыли за 20 минут до взлёта, от входа в зал регистрации, через все проверочные службы – и до двери самолёта. Эмоции сильные, но повторять не рекомендуется.

А может, так и должны жить русские. И этот адреналин, и эти воспоминания, и этот запоздалый ужас – «а что было бы, если…» – действуют на нас лучше любой пробежки по парку.

Гриша очень рад, что мы успели на паром. Глаша очень рада, что побывала одна за границей. Путешествие удалось.