Окончив школу, я, как многие выпускники, уехала в город. Там училась, трудилась. В тяжёлые девяностые вернулась в родной посёлок, устроилась работать на животноводческую ферму, к сожалению, далеко не по профессии. Купила себе домик и стала жить-поживать, никому не мешая. Однажды забарахлил мой электросчётчик. Это не шутки, подумала я и отправилась к соседям за советом. Дед Лёва, милый старичок, порекомендовал обратиться к электрикам, мол, это их работа, без профессионалов не обойтись.

Сейчас мне уже 49, и нет никакой возможности найти наконец подругу. Пытался знакомиться и на улице, и на пляже, но девушки либо брезгливо морщились, либо, смеясь, отвечали – мол, чего вы знакомитесь на пляже, идите в ресторан. Вот так, всё это сейчас делается через рестораны, на которые у меня нет средств. А уж такую черту характера, как наглость, просто терпеть не могу. Могу дать вам, Александр, лишь один совет. Если вас волнует именно факт затянувшейся девственности и вы готовы даже воспользоваться услугами проститутки – так этого добра сейчас везде хватает.

Вчера были ночные купания под августовской луной, мы вывалились в море прямо из дымившегося коноплёй кратера культовой дискотеки «Уругвайский лётчик». Мы творили что хотели, не стесняясь десятков обнимавшихся в море таких же счастливых пар. На берегу выяснилось, что кто-то спёр её трусики. Да нет, не спёр, а позаимствовал или надел по ошибке, кому нужны – даже в святые девяностые – бывшие в употреблении девичьи стринги?

...Через некоторое время Маша позвонила сама, сказала, что поссорилась со своим «женихом», ночевать негде. Она из другого города, родных здесь нет. Предложил ей провести ночь у меня. Маша приехала, да так и осталась жить, перевезла вещи. Мы сразу договорились: она поселилась временно, потом найдёт квартиру и переедет. Но вышло всё не так. Её уволили, на съём не было денег. Устроилась в другое место, снова уволили – не её вина, из-за санкций в этой сфере возникли проблемы. Сейчас нашла новую работу, только ездить очень далеко, возвращается поздно, устаёт.

В итоге произошёл серьёзный и откровенный разговор. Муж сказал, что никогда не изменял – незачем, поскольку у него дома любовь, уважение, доверие, хороший секс, налаженный быт, и он не готов потерять всё из-за случайной связи. После этих событий у нас начался буквально медовый месяц: страстное желание, бурный секс. Даже обзавелись игрушками из магазина для взрослых. Но через некоторое время я снова упомянула в разговоре эту продавщицу. Муж спросил, почему это я на старости лет приревновала его, ведь он не давал повода и даже не собирался.

Я растерялась, не знала, можно ли верить. Потом поняла – разрушать семью не готова, мужа люблю. Потребовала, чтобы он больше не встречался с этой девицей. Муж перешёл на другую работу, слегка потеряв в зарплате. Чувствовалось, искренне раскаивается, переживает, что так огорчил меня. Старался загладить свою вину, ухаживал, дарил подарки. Внешне наши отношения даже улучшились, мы стали больше времени проводить вместе. Но в интимном плане что-то нарушилось. Я не устраивала мужу сексуальный бойкот, не отказывалась с ним спать, у меня просто пропало желание.

Ещё с лунным светом у меня намертво ассоциировался внезапный ранний роман с девушкой-медсестрой, маминой коллегой. Девушку звали Нелли. Мой отец часто мотался по командировкам, и, когда мама дежурила в ночь, она просила Нелли переночевать у нас дома – проследить, сделал ли я уроки, накормить ужином, уложить, ну и отправить поутру в школу. Забравшись под одеяло, я ждал, когда Нелли погасит свет и начнёт раздеваться. Каждый раз перед тем, как надеть ночную сорочку, девушка задумчиво стояла у окна.

Отложил гитару и уже собрался идти жарить себе на завтрак яичницу с салом, как неожиданно услышал звук мотора. Машины в их тихий переулок заезжали редко. Станиславу Игоревичу стало любопытно, и он задержался на веранде. У соседнего дома остановился уазик. Из него выбрались двое рослых полицейских с автоматами и скрылись за калиткой. Станислав Игоревич даже присвистнул от изумления, когда они вывели в наручниках Надира, гастарбайтера из ближнего зарубежья, уже более года сожительствовавшего с его одинокой и бездетной соседкой Евгенией.

Вернулась в отель, обратилась к портье, та ответила, что горничная перчаток не нашла, а остальной мусор выкинула. М-да. Оля вспомнила свои носки. Вообще-то они были разные – один мужской, поношенный и растянутый, но без дыр, второй почти новый, дорогой, со стразами. Так получилось, что в дорогу она собиралась стремительно, будто сбегала из квартиры, поэтому надевала, что попалось под руку. Она решила пожить несколько дней в отеле – это подарок самой себе за три месяца напряжённой работы.

Подруга обомлела и как-то по инерции перевела взгляд на его ступни. Батюшки-светы, 14 лет прожили вместе, она их никогда не разглядывала, а тут присмотрелась на свою беду. Первая мысль: ламинат новый, в него вложены все отпускные, а муж по нему своими ослиными копытами. Завопила: «Немедленно надень тапочки!» Ну а дальше всё как положено – разбор полётов. Теперь походы в баню с друзьями запрещены под угрозой развода, поскольку мужчина не смог убедить супругу, что «просто в бане по телеку крутили порнуху, там и увидел».

Разумеется, никаких близких отношений у них в действительности не было, сестра-то вообще к нему относилась свысока, покровительственно, как к малышу, хотя он уже был взрослый дяденька. Она состояла уже в третьем браке, работала в серьёзной фирме, растила двоих детей и больше интересовалась своей жизнью, нежели восхищённым братцем. А вот он постоянно названивал ей, выспрашивал подробности её быта, работы и отдыха, всё время требовал, чтобы присылала ему фото.

...Бедная женщина села в поезд, едет, умывается слезами. С нею в одном купе оказался военный с Украины, капитан. Видит – женщина симпатичная, а всё время плачет. Разговорились, познакомились. В общем, вскоре поженились. Родился мальчик. Тут как раз разыграли тираж облигаций, одна из них выиграла крупную сумму. В газетах опубликовали результаты розыгрыша. А у жены председателя все номера облигаций были переписаны. Бросилась искать ту, которая выиграла, – не нашла.  Спросила мужа, а тот не смог вразумительно ответить.