Была ли это и в самом деле акула или кто-нибудь другой, осталось загадкой. Никто ведь не вглядывался в воду – вполне возможно, то была вовсе и не акула, а голодная барракуда или обозлённый на жизнь электрический скат. Тамара допускала даже, что к её лодыжке прикоснулась не рыба, а какое-то другое хищное морское создание. В тот момент важна была не зоологическая классификация кровожадной твари, а её преступные намерения.

И вот к окошечку подошёл старичок лет восьмидесяти, весь дряхлый, морщинистый, согбенный. Сообщил продавцу, что ему нужно много лекарств, и стал шарить по карманам, ища список. Залез в каждый, вздохнул и констатировал, что заветный список остался дома.
– Попробую по памяти, но не уверен, что вспомню, – сказал дедуля и стал перечислять: – Сиофор точно нужен.

Представьте себе поезд Москва – Петропавловск. Буквально за пять минут до отправления состава в плацкартном вагоне появилось эфемерное существо: длинные светлые волосы, нарисованные брови, пирсинг в уголках тонких капризных губ, чёрные брючки в обтяжку, короткая курточка. Эта сильфида продефилировала на своих каблучках в соседний отсек и, ткнув наманикюренным пальчиком в верхнюю боковую полку, удивлённо спросила у своего провожатого...

– Молодой человек, на всякий случай: у вас остаются две минуты, – предупредил парень.
– Не понял? – поднял голову Миша. – Две минуты до чего?
– Две минуты, чтобы успеть купить алкоголь, – напомнил охранник. – Забыли, что ли? Кассы в одиннадцать закрываются, – с этими словами охранник показал на свои часы.

В наше время, да и в любое другое, лучший подарок, что ни говори, – это деньги. Мы с женой положили в конверт кое-какую сумму, которую смогли собрать, и поехали в гости к Марату, Гюльнаре и Айдару. По дороге заехали на рынок взять цветы и что-нибудь к столу. Глядим – павильон с майками. Зашли. Висит майка, а на ней написано: «Самый лучший папа». Прекрасный тематический подарок!

Все пять лет мы проходили высшую математику. Хотя с математикой я дружила, для всех она была сущей мукой. На последнем курсе нас ждал самый сложный экзамен. Свою бабулю-преподавателя мы знали хорошо, она нас – тоже. Но на этот раз всё пошло по-другому. Самое страшное – что наша преподавательница экзамен не принимала, нам поставили экзаменатором заведующего кафедрой.

Наташа вошла в прихожую, действительно обнаружила чемодан вернувшегося мужа и сразу решила, что этот гад побежал к своей любовнице. Такое уже не раз случалось в его прошлые приезды; только ленивый из соседей не судачил о походах худющего тщедушного морячка к любовнице, которая и ростом была выше него на целую голову. Наташа остро переживала измены супруга, но продолжала любить, прощать...

Я вернулся на такси в город, предварительно позвонив Косте и поделившись новостью о выздоровлении. А сам всё думал: кто же этот Егорыч? Что общего у этих супермоделей с пенсионером в старой ушанке? На внучек они не очень смахивают. А два братка? Неужели Егорыч держит притон? Или у него какая-то перевалочная база? И тут я догадался. Точно! Он разбавляет в меду наркотики. А «клиенты» забирают.

После окончания института я несколько лет работала во врачебно-физкультурном диспансере. Кроме обследования спортсменов в мои обязанности входило медицинское обслуживание участников различных спортивных соревнований. И вот в субботу начались очередные соревнования – по боксу. На следующий день оставалось только несколько поединков за призовые места.

Седьмое чувство подсказало Роме, что отказываться никак нельзя. Согласился и тут же получил от незнакомца оранжевую пятитысячную купюру и ключи от громадного «Лексуса». «Новый русский» с трудом втиснулся в «Оку» и сразу же завопил от восторга. Газанул и укатил прочь. Сидел Рома в тонированном, пахнущем дорогим парфюмом и кожей «Лексусе», слушал какую-то непонятную музыку в стиле «бум-бум», да и уснул.

С годами я понял, что на самом деле сыворотку правды изобрели не злобные секретные химики, а отец и сын Черепановы (хотя почему-то их принято называть братьями). Потому что лучший способ узнать тайну человека – это посадить его в поезд дальнего следования, напоить крепким чаем и слушать, слушать, слушать…

И такой праздник у нас начался – ой, что ты! Столько лет не виделись, есть о чём поговорить. Тамада сначала не понял, как это – вести свадьбу без жениха и невесты, но потом ничего, разошёлся. Все поздравления зачитывают, подарки в определённое место складывают, потом в пляс пустились. Тут и наши молодые наконец заявились. Платье на невесте чумазое, фата набок съехала. Оказалось, что корзина не припарковалась, как королевская карета...