Она даже очень похоже нарисовала меня простым карандашом, меня это тронуло. В тот момент я вовсе не планировал влюбляться. Я так устроен, что очень сильно привязываюсь к людям, по этой причине и избегал отношений. Но она меня очаровала, и сам не заметил, как влюбился. Прислала мне свои фотографии – женщина редкой, неописуемой красоты. Со временем Эльвира мне раскрылась. Она старше меня, ей под сорок, у неё есть прекрасная дочь Настя, которая ходит в третий класс.

В поезде не спалось. Чужое место, чужие звуки, да и мысли не отпускали от дома: как там без меня, справятся ли? За полночь в купе вошёл пассажир, расположился на полке напротив. Я невольно наблюдала за его приготовлениями ко сну, слушала шуршание пакетов, тихий диалог с проводником и с раздражением представляла, как он сейчас захрапит, окончательно лишив меня возможности поспать. Наконец он сел за стол, налил в стакан воды, достал таблетку. В это время придорожные фонари ярко осветили его лицо. Эта вспышка в одно мгновение вернула меня на тридцать лет назад.

Помнится, январским вечером я постучала в соседскую дверь с просьбой помочь накачать колесо – утром предстояло везти ребёнка в школу, а у меня барахлил насос. Стоял собачий холод, было довольно поздно. Женя отдыхал после работы, наглотавшись обезболивающего, – уже тогда его мучила болезнь, о чём я не знала. Но на мою просьбу откликнулся сразу же, проблема была решена в считаные минуты. С опухолью кишечника он боролся четыре года. Остались вдова, которой не было ещё и тридцати, да двое ребятишек, восьми и пяти лет. От первого брака – девочка-подросток.

Я с ещё большим любопытством посмотрел на Лену: то есть эта недотрога, оказывается, уже знает, что такое любовь. И ещё больше увлёкся этой девочкой. Два часа нашей встречи незаметно пролетели, и я вернул Лену её маме. Вскоре уже не мог жить без неё. Моя мама тоже полюбила это солнышко – Лена часто приходила к нам в гости. Мама пыталась учить её женским хитростям и премудростям. Иногда они, заболтавшись, забывали обо мне. Когда Лене исполнилось 18, мы заговорили о свадьбе. Никаких сомнений, что поженимся, ни у меня, ни у неё, ни у наших родителей не было. Свадьбу назначили на осень.

Родители с обеих сторон не препятствовали, старались угодить юной паре, свёкры баловали невестку новыми вещами и гостинцами, деньги у них водились. Ласково называли смирную сноху Ромашкой – может, она напоминала им этот простой, но милый цветок. Первой в молодой семье родилась девочка, которой досталось много ласки и игрушек. Родители мужа помогли с покупкой однушки в новом доме, сами они жили неподалёку в частном секторе.

Сожителя другой моей знакомой я видела пару раз в общей компании. Тоже сразу было видно, что не тот уровень. А потом она пришла ко мне за аттестацией, мы разговорились, и я услышала: мол, он простоват, без образования, но мне с ним хорошо, лучше, чем без него. Но вот ни та, ни другая брак не регистрируют. Не исключаю, как раз из-за того, что перед людьми неловко за «не таких» мужей.

Зато певуньей слыла отменной. После семилетки работала на ферме, участвовала в клубе в концертах. Танюшка замечала, как косится на неё сосед Колька, как взглядом провожает. Как молча ходит за девчачьей ватагой где-то позади. Так и проходил следом больше года, пока служить не пошёл. Во флот попал – крепким хлопцем был. Если бы хоть раз написал, ответила бы, но Колька слал приветы через мать, и всё. На танцах Татьянка познакомилась с заезжим парнем, погуляла пару месяцев, вышла замуж и уехала с мужем в леспромхоз. Их дочке было всего пять месяцев, когда муж погиб в лесу – прибило деревом.

Год не общались, она и Сашка, держали фасон. Каждому хотелось, чтобы второй пожалел о разводе, но вышло как вышло. Он живёт с другой, а Галя растит дочек и много работает. Развелась, когда узнала о его связи на стороне. Может, надо было сделать вид, будто не знает? Живут же некоторые по принципу: мои дети золотые, а муж бриллиантовый. Возможно, и это пальто она купила, чтобы показаться ему во всей красе, пусть локти кусает.

Сейчас они снова вместе. Лет пять он прожил с любовницей, потом жена позвала обратно – вернулся. Но на своих условиях: не хочу дома видеть лахудру и неряху. Причём ему не модель была нужна, чтобы дома на каблуках и так далее, а просто ухоженная аккуратная женщина. Сейчас она уже не работает – у неё вредный стаж и пенсия с 45 лет. Я давно их не видела, общаемся только по телефону. Но говорят, она следит за собой.

Макс как наблюдательный человек скоро понял, что после развода у Дарьи не было постоянного мужчины. Скорее всего, дело ограничивалось разовыми встречами. То есть подруга прошла многолетнюю жёсткую школу выживания. Такие женщины, по его опыту, быстро понимают: если ты не охотник, то – добыча. А мужик – носитель материальных ценностей, которые надо прибрать к рукам. Совсем недавно Макс предупреждал об этом своего приятеля Дмитрия, который решил создать семью с женщиной, прожившей без мужа 18 лет. Но Дима не послушал Макса.

Один раз пришла: ни в огороде её, ни в летней кухне, ни в уличном туалете, а дом закрыт. Обошла и смотрю – занавеска еле-еле шевелится. Я сетку у форточки отодрала, рукой отодвинула занавеску – а Митрофановна там лежит на полу и плачет. С раннего утра упала, сломала бедро, а встать не может. Ну, я окно выставила, залезла в дом. Напоила бабулю водой, успокоила и вызвала «скорую». Телефонов тогда не было – сбегала в сельсовет. Спасли Митрофановну, ещё пять лет прожила.

По дороге я нагнал двоих парней. Было заметно, что они с тяжёлого похмелья. Один, в замызганной майке, вибрируя худощавым телом, неуверенно шаркал в синих резиновых шлёпанцах на босу ногу. Старые шлёпанцы до того были сбиты набок, что он просто ступал грязными пятками по раскалённому асфальту. Но удивило меня вот что: второй парень, скорее даже молодой мужчина, высокий и костистый, с впалыми небритыми щеками, взял с собой ребёнка.