Но денег на экстракорпоральное оплодотворение уже не было. Сил на беготню по больницам при малых шансах тем более не осталось. Перед тем как озвучить диагноз, врач поговорила с Мариной и объяснила ей, что Сергей никогда не сможет обычным путем зачать ребёнка, но она, Марина, – молодая и здоровая женщина, и родить малыша вполне сможет, и не одного. И у неё есть право выбора, думаю, не надо объяснять, какого.

Однажды летом Наташа в лагере собрала грибы и засолила их в маленькой баночке. А потом эти грибы у неё отобрали старшие девочки и съели. Над одеждой детдомовцев смеялись, поэтому Наташа, чтобы не выглядеть посмешищем в глазах других, украла в магазине платье. Её не поймали, платье она прятала в детдоме, в подворотне переодевалась и шла на школьный вечер.

Мне до сих пор иногда снятся станица и дом моей бабушки. А ещё мост-кладка через реку. Как же я его боялась! Это было сооружение в пять метров высотой. На металлический каркас уложены обычные доски, а по бокам ограничения – толстый канат. Идёшь по этим доскам, они прогибаются, покачиваются, угрожающе скрипят. Сквозь щели река видна. Хотя это была не река, а одно название. Весной она река, когда в горах снег тает и вода в ней поднимается по самые доски, иной раз снося их и затапливая окрестные огороды. Несётся, бурлит, шумит. Страшно

Здравствуйте, редакторы самой семейной газеты в мире! Моей семьёй вы стали более пяти лет назад. Не раз видела на страницах газеты свои письма, чем была приятно удивлена. В последнее время всё чаще встречаются истории о том, как ведут себя современные дети. Долго ждала, когда кто-нибудь опишет ситуацию, похожую на мою. Не дождалась и решила написать сама.

Шестилетняя беленькая Оля ни за что не хочет оставлять маму с корреспондентами. Ластится, прижимается, выглядывает из-под тёплого маминого крылышка. Насторожённо посматривает на городских женщин – приехали на легковой машине с блокнотами, ручками и сладенько просят:
– Пойди погуляй, девочка. А мы пока с твоей мамой поговорим.

Я бывший воспитатель, педагог-дошкольник. И каждый раз, когда на страницах газеты читаю письма с возмущённой критикой работников детского сада или, наоборот, благодарные отзывы о воспитателях, хочется взяться за ручку. Но не затем, чтобы принять чью-то сторону, похвалить или отругать. Я хочу поговорить о нашей профессии вообще.

А фортепьяно… Боже, какое это было блаженство! Как будто ангелы спускались с небес. Дед играл классику. Я помню «Полонез» Огиньского, «К Элизе» Бетховена, «Итальянскую польку» Рахманинова, «Танец маленьких лебедей» Чайковского и многое другое. На меня, малолетнюю, музыка производила огромное впечатление. Грусть, восторг, восхищение, блаженство, упоение звуками – не подобрать слов, чтобы описать состояние души в такие минуты.

Оказалось, что девочки её бойкотируют. Когда дочь пришла в школу после болезни, те спросили, почему она так часто пропускает занятия. «Если ты больная, то переходи в слабый класс, наш класс из-за твоих пропусков может стать отстающим». У них три пятых класса, и тот, где учится моя дочь, считается сильнейшим. Дочь не отличница, но троек у неё нет. Да, честно говоря, я и не зациклена на оценках. Для меня важнее душевное и физическое здоровье ребёнка. Так вот, девочки решили, что моя дочь своими пропусками тянет их в отстающие, и таким образом, видимо, хотят убрать её из класса. Дочь ничего мне не сказала, когда в первый день после болезни пришла в школу.

Меня, как и многих, не оставило равнодушным письмо без подписи «Мама говорит, что все взрослые – дебилы» (№7) об агрессивном мальчике, для которого не существует правил поведения. Сочувствую учителю. Скорректировать поведение такого ребёнка практически невозможно, для этого надо приложить много сил. Я сама через это прошла – дважды встречалась с неадекватным поведением учеников. Расскажу об одном из них.

В прошлом году умер мой муж. У нас осталось двое детей: старшей дочери почти пять лет, младшей нет и года. Мало того, что я сама в полной прострации (что делать, как дальше жить?), так ещё и старший ребёнок всё время задаёт вопросы: «Где папа? Когда он придёт? Почему не звонит?» – и тому подобное. Мы сказали дочке, что папу срочно отправили в командировку и он не успел нас предупредить, а телефон второпях оставил дома. Но девочка у нас неглупая – просит позвонить дяде, с которым работает папа. Я объяснила, что туда, где папа работает, звонить нельзя, связи нет. Но ребёнок скучает.

Как-то стояли в очереди в продуктовый магазин, Кирилл попросил: – Мам, давай песню споём!
Согласилась, только предложила ему начать, «а то я песен не знаю». Никого не смущаясь, запел басом: «Аты-баты, шли солдаты». Когда закончил: «Эх, никуда не денешься от любли!» – люди в очереди засмеялись, некоторые аплодировали. Тут сын понял, что магазин – не то место, где стоит так самовыражаться. Но это понимание не мешало нам вместе петь песни прямо на улице.

Я не смотрю телевизор, не читаю газет, кроме «Моей Семьи», иногда только новости в местных изданиях. Не потому что такая необразованная, просто достала вся эта ненужная чепуха, которую нам навязывают. А тут угораздило меня в одной социальной сети заглянуть в раздел «Обсуждения». Лучше бы я этого не делала! Там был размещён видеоролик, снятый скрытой камерой в детском саду, – воспитатель била детей и оскорбляла их. Конечно, я тоже была возмущена этими действиями и даже не пыталась оправдать горе-педагога. Но когда прочитала комментарии наших граждан, это повергло меня в ещё больший шок.