Прошло минут двадцать, и, когда музыкант затянул какую-то необязательную мелодию, Семён Семёныч встал, с чувством поклонился и ушёл. В торговом зале он выбрал нужные обои заранее определённой расцветки и повёз их домой. В автобусе почти не было народу, и кондуктора тоже не было, так что Семён Семёныч с удовольствием взгромоздился на это высокое кресло и сидел там, чопорно возложив связку рулонов себе на плотно сомкнутые колени и поверх голов глядя вперёд, по ходу движения. Был он в эту минуту немного похож на петуха, гордо взлетевшего на насест, но не поверил бы, если бы кто-нибудь сказал ему такое.

Люди в деревне были добрые, трудолюбивые, приветливые. Обязанности старосты долгое время выполняла Галина Александровна, очень ответственный, умный и заботливый человек. Она организовывала в деревне общественную работу. Следила за чистотой территории около лавки в центре деревни. Регулярно проводила субботники: кто-то косил траву, кто-то подметал асфальт, сажали цветы, кусты. В деревне есть пруд, из которого вытекает ручей, там оборудована специальная постройка для полоскания белья. Жители собирались вместе, чистили ручей, пруд.

Дана поджала губы и решила не сдаваться.
– А может, это Давид со своим пластилином. Очень выгодно, когда у тебя есть брат, который увлекается лепкой, порождая бардак и хаос.
– Пластилин… – мрачно и хищно произнесла Сима Маирбековна.
Херувимы приуныли. Солнце спряталось за тучу.

Комплекции дядя Вася был средней, широколицый, улыбчивый, аккуратный. Я его любил и всегда очень радовался, когда он приезжал. Звал он меня не иначе как Толянка. Дядя привозил гостинцы родителям и своей сестре, моей бабушке, которая жила с нами, и мне – сладости, карандаши или игрушку. Как-то раз подарил трёхцветную шариковую ручку, и я от счастья прыгал до потолка. В парке недалеко от дома залили большую бетонную площадку и начертили на ней шахматную доску.

У связистов своя головная боль. Современные рации стоят кучу денег, и, когда связисты прыгают с парашютом, получается как в том анекдоте: раздался хруст за спиной – блин, хоть бы это был позвоночник! Ещё они постоянно учатся за партами, им читают разные курсы. Важно умение грамотно работать и в команде, и автономно. Жених дочери сейчас в составе спортивной роты готовится к летним международным соревнованиям подразделений разведки специального назначения «Зелёная тропа». Очень надеется, что они не сорвутся из-за событий на Украине.

Можете себе представить, что творилось во дворе и вокруг него? Спасибо соседям, что осознали важность момента и не возражали. На фестиваль мы пошли пешком и начали уже там праздновать наш юбилей. Заняли столики в парке, откуда было видно главную сцену, заказали пиво, набрали бесплатного кваса – фишка фестиваля… После завершения официального праздника завалились всей огромной компанией к нам домой.

Она сдержала своё слово. Прилетела уже на следующий день, пошла в редакцию и устроила моему начальнику самый настоящий разнос, пригрозив написать заявление в Совет национальной безопасности Узбекистана об ущемлении прав русскоязычного населения. Я посвятила ей десятки своих рассказов. И считаю её не просто однокурсницей и подругой, а своей старшей сестрой. Вот почему в январе, когда Казахстан сотрясали беспорядки, я сидела как на иголках. И вот почему я понимаю тех, кто сейчас волнуется за своих родственников и друзей на Украине.

Может быть, это прозвучало жёстко. Я вовсе не против душевной близости и заботы, боже упаси. Я только против того, чтобы дети излишне опекали пожилых родителей, ограждали их от жизни, лишали самостоятельности. У нас в семье тоже есть и любовь, и забота. Особенно они проявляются, когда действительно оказываются нужны. Случалось такое, что я долгое время не могла ходить, родные возили меня к врачу и ждали у кабинета, когда выползу. Но ровно до того момента, пока не пришла в норму.

Жили очень бедно. Но в школу ходили все дети и учились неплохо. Уроки делали при керосиновых лампах. Наконец на улице начали ставить столбы, собрались проводить электричество. Но мы этого не дождались, дедушка сказал, пора собираться в путь, родственники пригласили жить на Кубань, в станицу Белореченскую. Наш Алагир – крупный республиканский город, хорошее снабжение, замечательный климат. С осетинами мы жили очень дружно, никто нас не обижал.

Пришли ко мне, сели за накрытый стол. Геннадий достал из рюкзака бутылку водки, уже слегка початую. Конечно, стало немножко неприятно – всё-таки 8 Марта, а мужчина явился без цветов, конфет, без самого незначительного подарка, с начатой бутылкой водки. Может быть, он её даже не купил, а стащил с мероприятия – вроде того, на котором мы познакомились. Но, с другой стороны, я же просто хотела отметить этот день в компании привлекательного мужчины, так почему не закрыть глаза на подобные мелочи? И я закрыла.

Лупили, оскорбляли, проклинали, желали мне подохнуть – за всё. За невымытую посуду, за то, что задержалась в школе, прогуляла музыкалку, за двойки-тройки и дружбу «со всяким отребьем», то есть с детьми алкоголиков. Потом уже, когда я пошла работать, – за то, что выпивала или не отдала всю премию. За участие в драках. За то, что посмела купить себе золотое кольцо. Я вовсю работала с 17 лет и отдавала родителям почти всю зарплату, а редкие премии и халтуры – да, иногда пыталась утаить.

...Зато она считала себя идеальной свекровью. Подруга качала головой: «Не говори «гоп». У свекровей тоже бывает медовый месяц, и рано или поздно он кончится». Анна хохотала. Она не такая. Примеры? Пожалуйста: у Ирочки (невестки) ревностный девиз: по дому «только вдвоём, только вдвоём». Ирочка пыль вытирает – муж пылесосит. Она посуду в раковину складывает – он моет. Она суп варит – он за картошкой в магазин. Другая бы свекровь возмутилась: «Припахала» или «Булавкой к юбке пристегнула», а Анна – будто так и надо.