Произошло это ровно сорок лет назад со мной и моей двоюродной сестрой по маме. Мы тогда жили в Казахстане, в небольшом городке Ленгер с населением чуть больше 20 тысяч человек. В ту новогоднюю ночь мои родители ушли в гости к друзьям, а старшие сёстры отправились на бал в городской дворец культуры. А я, уже выздоровевшая после какой-то детской болезни, была вся с ног до головы в зелёнке. Мама и папа позаботились, чтобы их младшенькая не встречала праздник в одиночестве.

На днях я узнала, что друг моего мужа находится под следствием. Подробностей не рассказали, но проблемы с законом, судя по всему, у него серьёзные. Вот считайте меня сволочью, а я подумала: так ему и надо. В своё время он ушёл от жены и четырёхлетнего сына. Оставил семью внезапно. Жена с ребёнком на три недели уехали на море, за это время он встретил женщину, и так его торкнуло, что собрал вещички и смылся.

Через месяц они поженились, а точнее – просто расписались в загсе. И началась её семейно-кочевая жизнь. Поначалу было нелегко скитаться по медвежьим углам, где тепло и удобства – непозволительная роскошь. До сих пор с ужасом вспоминается, как почти месяц жили в холодном бараке, там за ночь на стенах проступал иней и замерзала вода в кувшине. Но всё это, как говорится, было и, слава богу, прошло.

После смерти дедушки минуло всего два месяца, а в доме уже всё пошло наперекосяк. На цветник во дворе и небольшой огородик нельзя было глянуть без слёз, дворовой пес Рыжий прочно обосновался на диване, на подзеркальнике в прихожей росла пачка неоплаченных квитанций, и не осталось ни одной чистой футболки. Да и пицца с пельменями, если лопать их три раза в день, тоже осточертевают.

Дома о ребёнке никто не спрашивал, родные старательно опускали глаза. Но в воздухе висело напряжение. Через два дня Настя собрала нехитрые пожитки в торбу и вскоре уже искала работу в Харькове. Растущая индустрия большого города требовала рабочих рук. Вот только с жильём было трудно. Снимала угол у еврейской семьи недалеко от завода, на котором работала. Хозяева сами теснились в малюсенькой двухкомнатной квартире без удобств.

Когда отчим скоропостижно скончался, мама осталась в своём доме на Кубани одна, абсолютно слепая. Оставить работу и ехать жить к ней я не могла, хотя уже два года получала пенсию. В те годы при переезде северная пенсия не сохранялась. Работы в её посёлке для меня не было. А в Якутии у нас было всё: работа, налаженный быт, уважение, семьи сыновей, внуки. Решили однозначно: забирать маму к себе.

Постепенно отдельные случаи, рассказанные дедом, обронённые фразы стали сливаться в нечто единое и понятное тем, кто знает историю своей страны. Детство дедушкиных сыновей кончилось рано – их раскулачили. Моему отцу было 10 лет, его старшему брату – 12, когда на их глазах люди со звёздочками на фуражках прикладами выгнали из дома на морозную улицу плачущую мать. Он видел, как его семилетний брат побежал прощаться с любимой собакой.

Женщина достала из буфета и начала судорожно листать растрёпанную тетрадь, отыскивая стихи попроще, которые не вызовут раздражения у собравшихся. «Почитаю детские, – решила она, – два-три. Не больше». Но, как всегда, увлеклась, прочитала не меньше пяти стихотворений и сконфуженно смолкла, лишь услышав сдавленный смешок. «Ну ты даёшь, подруга! – расхохоталась уже в полный голос Ольга. – Карусельные лошадки у тебя мечтают по полям бегать. Совсем чеканулась?»

Лицом и сложением парень походил на греческого бога. Но женщину сразу насторожило, что Сергей часто не давал Юльке завершить фразу. Едва та начинала говорить, как он её обрывал, любое суждение высмеивал. Выглядело это так: взрослые люди имеют право высказываться по любому поводу, а такой малолетке, как Юлька, нечего и рот раскрывать – всё равно не скажет ничего путного, поэтому пусть слушает тех, кто умнее, и одобрительно кивает.

В 24 года вышла замуж. Жила обычной семейной жизнью, со своими печалями и радостями. В первый год после свадьбы у нас родилась дочка, сейчас ей 11 лет. У мужа сразу же появилась навязчивая идея рождения сына. Причём немедленно, чтобы дети оказались погодками. Когда дочери исполнилось 10 месяцев, я забеременела. Особого желания рожать тогда у меня не было, но пошла на поводу у мужа, уж очень он этого хотел.

Два года назад познакомилась с мужчиной. До меня он уже был в браке, развелись, в той семье остался сын. Некоторое время мы встречались, потом съехались, расписались. Живём мирно и дружно, в любви и взаимопонимании. Но нашу семейную жизнь омрачает незримое присутствие его бывшей жены. Пока мой муж жил один, он ей был не нужен: ни встреч, ни звонков, ни просьб. Платил алименты, встречался с сыном, налаживал свою жизнь. Как только бывшая узнала, что он сошёлся с женщиной, началась непонятная активность.

Мне 29 лет, мужу 37, есть замечательный сынок, ему три года. И у меня проблема. Специально говорю «у меня», потому что муж считает, что я многое надумываю и драматизирую. У него-то всё вполне сносно. Когда мы познакомились, он был презентабельным мужчиной – воспитание, образование, внешность, неторопливые манеры. По всему видно – директор.