Вызвали «скорую». Вернулись из клиники с диагнозами: сотрясение мозга, ушиб, беременность четыре недели. То есть у меня давно были подозрения – что-то не так по женской части. Но, в принципе, считала – забеременеть не могу, ведь я пила таблетки. Разумеется, ещё тогда купила тест, результат отрицательный. Я и выбросила эту мысль из головы, решила – просто какие-то гормональные проблемы, старая уже, всякие «поломки» случаются.

В это же время по коридору из конца в конец ходит полностью невменяемый человек, он и говорить не может, лишь пускает слюни и мычит что-то на своём, только ему понятном языке. И никто над ним не смеётся, даже когда ходит без штанов, потому что это не повод для веселья. Разве смеются над пневмонией или аллергией? Или над ампутированной ногой, что ближе по значению? Ведь мы, психически больные, такие же люди, только не совсем здоровые, – кто в большей степени, кто в меньшей.

Кроткая, по-детски трогательная, она потихоньку жила в своём особом странном мире. На какие средства существовала, имела ли заботливых родственников? История умалчивает. Одно можно сказать с уверенностью – Бабетта была тихим и безобидным существом вроде божьей коровки. О таких говорят – не от мира сего. Ох уж эти городские сумасшедшие, грустные клоуны!

Женщина в шоке, шесть лет семейной жизни прошли во вранье! Пыталась успокоиться, и тут как раз на работе к ней начал проявлять интерес молодой человек. Ну и случилось у них. Она сразу забеременела, честно сказала об этом мужу и заявила, что ребёнка оставит в любом случае. Супруг-обманщик встал в позу оскорблённой невинности: ах ты, проститутка, немедленный развод!

Земля ушла у отца из-под ног. Он пришёл в палату, лёг и стал рыдать. Спать не мог, делать ничего не мог. Потом позвонил мне. Я была на работе и не могла сразу к нему приехать. А утром, как только меня сменили, на такси помчалась в больницу. Папа встретил меня с посеревшим лицом. Он перестал есть и пить. Готовился к смерти. Мы пытались его успокоить. Безуспешно.

Я, конечно, на маминой стороне, хотя надо честно признать: с подавляющим большинством друзей и даже родных мама из-за этой истории рассорилась. Слишком настойчиво всем звонила, жаловалась на непорядочность отца и требовала, чтобы все его ругали, осуждали и проклинали вместе с ней. Сейчас с папой общаюсь в основном по телефону, изредка встречаемся, но мама не знает об этом, иначе будет скандал.

Как сотрудница режимного отдела, работавшего с опасными инфекциями, она уже получила право на досрочную пенсию, но продолжала трудиться. Ни у меня, ни у командира нашего учреждения вопросов и нареканий к Золушке никогда не возникало. Заменить её было некем, в округе просто не существовало лаборанта с таким универсальным опытом работы в строгом противоэпидемическом режиме.

И вот ещё мне пришла в голову история на медицинскую тему. Помните, в перестройку вошли в моду экстрасенсы во главе с Кашпировским? Я тогда приехала в гости к маме, и мне рассказали, что муж нашей соседки стал экстрасенсом. Арендовал кабинет в другом посёлке и «лечил».

Я пришла немного раньше, отметилась в регистратуре, сижу, жду с телефоном в руках. В 8.05 врач появился около кабинета, но отнюдь не торопился войти в него: ходил по коридору, приветствовал коллег, обсуждал с ними какие-то бытовые мелочи вроде стоимости ремонта машины. А у меня вообще-то была естественная надобность сразу после УЗИ добежать до туалета.

Проснулся Торопыга на сене в собственном сарае, который днём собирался ремонтировать. Сквозь зиявшую брешь в крыше блёкло светила далёкая луна. Чугунная голова раскалывалась с похмелья. А тут ещё вспомнились слова дружка: мол, Тоська наверняка нашла себе хахаля, вот и лается каждый день, чтобы отвадить Ваську от дома. Пока они пили в огороде самогон, закусывая огурцами и помидорами прямо с грядок...

Я уже отчаялась, не знала, куда обратиться. И вдруг ко мне снова пришла – сама, без вызова – Мария Владимировна, дала направление в институт травматологии. Там два раза сделали новокаиновую блокаду, провели обследование на МРТ, написали целый лист рекомендаций, направили в больницу. В больницу я не поехала, решила – всё равно толку никакого, лечить не станут. Раньше лежала в стационаре с пневмонией и насмотрелась, как всех раздражают пожилые неходячие больные. Привезли меня домой.