Решила остаться в городе, искать работу там. Нашла, и не такую экстремальную, как на «скорой»; моя трудовая деятельность больше была связана с документацией. Так с тех пор и работаю в кабинете, тем более что после колледжа окончила университет, получив специальность, далёкую от медицины. Но продолжаю трудиться в сфере здравоохранения. Только это уже другая история.

Предчувствия всё-таки существуют. Я тогда много работала, потеряла близкого человека, но в редкие свободные минуты в голову лезли абсурдные мысли: как, наверное, страшно женщине остаться без груди, как это некомфортно. Мысли появлялись совершенно неожиданно и так же неожиданно исчезали. Может быть, ангел-хранитель хотел до меня достучаться, но я долго отмахивалась от его предостережений.

Лечение потихоньку шло, муж вроде бы поправлялся, но потом врачи сообщили, что ему занесли инфекцию, – вообще не понимаю, как это возможно в больнице, тем более в реанимации! Опять произошёл сбой дыхания, снова вернулись к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Наконец дождались – задышал сам; отключили от аппарата, вынули из горла трубку. Все радовались, и анализы были хорошие. А потом начался кошмар.

Времена тогда были тяжёлые, зарплату месяцами не платили. На что жить? Я отнесла в ломбард золотую цепочку, чтобы выручить хоть немного денег. Купила мяса, картошки и пачку сигарет. Моих любимых. Иначе было невозможно. Если вдруг кто-то случайно узнавал, что я курю, – очень удивлялся. Я даже с работы ушла, поменяла детский сад – нашла такой, где была курящая заведующая. Она-то уж понимала, что бросить курить очень тяжело...

Понимаю, что заболевания, даже самого сурового, нужно не пугаться, не прятаться от него, а лечить. И вот удача – нам попалась очень толковая, умная, знающая врач-эндокринолог, всё подробно рассказала, успокоила меня и мужа: да, болезнь грозная, осложнения могут быть опасными, но если взяться за себя с самого начала, соблюдать все рекомендации, не жалеть себя и не баловать – то можно прожить долго и счастливо.

Не буду описывать те злосчастные годы, которые провела в местах лишения свободы. Скажу одно: очень и очень тяжело морально! Кажется, что лагерь – это сфера, а за пределами этой сферы кипит жизнь, разноцветная, похожая на радугу. Трудно вынести. Но важно дать себе установку: не опускай руки! Иди к намеченной цели, выживай, надейся на лучшее.

Первое, что вам нужно сделать, – это отделить от жизни больного свою жизнь. Продумывать, организовывать её, не служить другому человеку, а только помогать ему и помнить о том, что жизнь другого человека, даже с больным мозгом, – это его жизнь, а не ваша. Не пренебрегайте собственными потребностями, новыми впечатлениями, общением, работой. Второе, с чем необходимо поработать, – это со стыдом. К сожалению, у нас стыдятся психических заболеваний...

Я, как и автор письма, высокого роста и тоже склонна к полноте, у меня в родне по женской линии нет ни одной худенькой женщины. И если стремиться к классической формуле веса «рост минус 110», то меня ждёт полуголодная жизнь. И, так же как Татьяна, я страдаю гипогликемией. Если утро не начнётся со сладкой каши, кофе с ириской, большой чашки чая с зефиром – до работы рискую не доехать, станет плохо.

Прибыли на место поздним вечером, и сразу же – к отцу, в поселковую больницу. Двухэтажное кирпичное здание, с виду более-менее приличное. А когда заходишь внутрь, понимаешь, насколько бедна наша медицина. Вроде бы всё чистенько, но такая убогость и нищета кричат из всех углов. Больные – в основном старики из ближайших сёл и деревень. Молодёжь старается лечиться в городе...

До полуночи оставалось часа три. «Скорая» привезла мальчика лет четырнадцати с большой резаной раной кисти, доставили его из отдалённого района города, с ним приехали родители. Его сразу взяли в операционную, требовалось остановить кровотечение. Родители пожелали присутствовать, но были очень пьяны. Разумеется, их не хотели впускать в стерильное помещение. Но они требовали, пинали дверь, матерились, обещали всякие неприятности, угрожали.

В 1970-е годы мы работали в большой больнице, в отделении кардиологии и интенсивной терапии. Обычно перед праздниками все, кто мог, выписывались домой, оставались только тяжёлые больные. Мы, медсёстры, наряжали в холле ёлочку, а ближе к полуночи проходили по палатам, поздравляли пациентов и наливали им по мензурке минералки. В ту зиму свирепствовал тяжелейший грипп, дававший серьёзные лёгочные осложнения.

Это не загадка. Так выглядят признаки воспалительного заболевания мочевыводящих путей. В туалет хочется каждые полчаса, объем выделений с наперсток, а сам процесс — сплошное мучение. Но выход есть: помочь может сама природа!