В Поминове мужа ждала Мария Ивановна Шеломова, будущая мать Путина-младшего. Она тоже местная, из соседней деревни Заречье, что от Поминова в трёх верстах. Происходила она из многодетной семьи. На кладбище в бывшем райцентре Тургиново под памятником из чёрного гранита лежит её мама Елизавета Алексеевна Шеломова, расстрелянная немцами в 1941 году. В том страшном году в этих местах шли отчаянные бои. Здесь в каждой деревне берегут памятники павшим и братские могилы героев.

Смерть тылового снабжения нашего организма ведёт к падению фронта: у диабетиков начинается ретинопатия (диабетическая слепота), поскольку в сетчатке очень тонкая капиллярная сеть; по той же причине исчезает потенция; страдают нижние конечности, сначала теряя чувствительность, а потом, поражаясь гангреной, поэтому диабетикам часто ампутируют ступни и ноги. Ну и в конце концов начинают отказывать почки.

Мы отъехали и молча переглянулись. Я первая не выдержала.
– Н-да, – говорю, – из таких людей только прутья стальные гнуть.
Я бы так не смогла. От холода готова на всё, уж точно не раздумывала бы, ехать или мёрзнуть дальше. До дома золовки около 15 километров, но по дороге нам так и не встретился её муж. Трасса пустая, не заметить не могли. Проезжая мимо их дома, увидели машину, стоявшую у ворот.

На работу позвонил её парень. Поскольку он знал внутренний номер, то звонок вышел прямо на девушку. Она же, будучи с молодым человеком в ссоре, разговаривать не хотела и решила его отфутболить. На приветствие девушка ледяным голосом выдала фразу:
– Здравствуйте! Ваш звонок очень важен для нас.
– Маш, да я знаю, что это ты! – сказал он, пытаясь распознать, автоответчик это или нет.

Если такое объяснение и могло прийти в голову, то лишь извращенцу, – хотелось сказать Лизе. Но тогда какой из неё психолог, она распугает всех клиентов. Надо же, первый день самостоятельной работы – и такое чудо в перьях. А он неплохо подготовился, молодец, явился во всеоружии. Сидит и наслаждается Лизиным смятением. Лиза ёрзала и неловко сползала на край стула, а посетитель, наоборот, вольготно расположился на кушетке.

В старших классах он стал хуже учиться. После окончания школы я спросила сына, что он намерен делать, куда планирует поступать. Но сын ни о чём таком не думал, просто плыл по течению. Зато так меня изводил, что сердце прихватывало. Он выбрал экономический факультет, платное отделение. Хотя я его не раз спрашивала, куда можно поступить бесплатно. Но сын не хотел шевелиться, а вот ребята в школе всё сами узнавали. До сих пор жалею, что не бегала по приёмным комиссиям, не звонила в вузы.

Первым был издан сборник «Девочка, с которой ничего не случится» (1965). А затем – где только не побывала Алиса Селезнёва: и в далёком космосе, и на дне океана, и в прошлом, и в будущем. Но вместе с отцом, профессором Селезнёвым, никогда не забывала о доме и своей эпохе, о прекрасном коммунистическом послезавтра, которое теперь, как мы знаем, скорее всего, не наступит. Булычёв писал циклами.

Подавленный своей беспомощностью, он шёл по лесу, сам не зная куда. Каким несчастным он себя чувствовал и был готов ещё раз повыть, плача от обиды, если бы не страх привлечь внимание невидимых врагов. Чем дальше он шёл, тем больше незнакомых звуков окружало его, а когда выбрался к дороге – оторопел. В нос ударило что-то совсем чужое и едкое. Пахло оттуда асфальтом, резким выхлопом, горячей резиной.

Утром, однако, остыла и хорошенько подумала. Квартира четырёхкомнатная, живут вдвоём с матерью – вроде бы и ладно, пусть приезжают. Но мать больная, отношения напряжённые, готовят каждая себе и никогда не едят за общим столом. Тут сразу намечались сложности. Придётся ли кормить гостей, или они сами о себе позаботятся? И что с ними делать в такой глуши, как организовать досуг? Из развлечений здесь только тайга, горы и рыбалка.

В общем, всё шло идеально. Из списка приглашённых исключили единственного специалиста, которого председатель не жаловал. Главный инженер Евгений прибыл в колхоз год назад по направлению после института и поначалу произвёл хорошее впечатление. Но через несколько месяцев познакомился с приехавшей на каникулы в село студенткой Людмилой, которая оказалась дочерью председателя. У молодых людей возникла взаимная симпатия.

Замечательный писатель-сибиряк Виктор Астафьев в своё время писал, что на одного мелко нагрешившего голодного подростка в России приходится слишком много служителей Фемиды – то ли семь, то ли восемь человек в суде. Множество чиновников, юристов, каких-то бессмысленных служащих. И ни один из них не захотел стать крестьянином – труд на земле слишком тяжёл. Но у нас уже больше тридцати лет по-прежнему один мужик двух генералов кормит. Двух – а может, и больше.

Мила села и написала стих: «Живу не любя и никем не любима, ищу лишь тебя – нахожу только зимы». Скомкала и порвала. Перед пенсией она скопила на книжке кое-что – ума и нюха хватало вовремя переводить рубли в доллары. Городскую квартиру не осилила, зато на бэушный домик в деревне в самый раз! Вообще-то Мила родилась и всю жизнь прожила в многомиллионном городе. Жила, стараясь не думать об этих человеческих миллионах вокруг: скученных, заживо закатанных в асфальт и бетон, – иначе становилось душно, она хваталась за грудь, физически задыхалась. В деревню, в деревню!

Дочка с младенчества воспринимает меня как врага. Все дети засыпают на материнских руках, а она плакала. Когда чуть подросла, кривилась от любых моих прикосновений. Я обнимала и целовала ребёнка, но дочь всем видом показывала, что ей это не просто неприятно – противно. А на отце, когда он дома (это бывает не часто, у мужа вахтовая работа), она виснет, нежничает с ним. Я смотрю на них и чуть не плачу от обиды.