Привозит примерно 150 тысяч за сезон, трудится без сменщика. Остальное время года работает в спортзале, выдаёт ключи и ждёт окончания тренировок, потом ночью спит в дежурке на диване. Самое главное, подруга довольна новой работой. Коротая время на дежурствах, переслушала тьму аудиокниг и концертов. Работает в тепле и чистоте. Платят умеренно, 1600–1800 рублей за смену.

Такие были времена – актёры уважали своих поклонников. И именно так произошло с Ольгой Михайловной Остроумовой. После спектакля Наташа подошла к ней, и актриса ответила: «А пойдёмте ко мне в гостиницу, там в номере и поговорим спокойно». Остроумова мне запомнилась как человек вежливый и тактичный. Рассказывала о своей работе в театре и кино, а вот о семье говорила немного.

У жителей Югры испокон веков существовала разветвлённая система родов. До сих пор северные ханты делят себя на два основных рода – пор и мось. Один, по преданию, происходит от медведя, другой – от гуся. Раньше представителям одного рода было строго запрещено смешиваться с единоплеменниками – только с другим родом.

...И я бы категорически отказался. Чего можно ждать от писателя, написавшего роман «Тошнота»?.. Романа «Просроченная ряженка»? Нет уж, ешьте сами своего Сартра. А «Эскимо» и вообще сладкое я не люблю. Предпочитаю бараний шашлык. Или пельмени. Мы с Витей всегда были антиподами. Наверное, это нас и сближает. Витя всегда знал, чего хочет. И шёл к своей цели твёрдо и безо всякой истерики.

Я себя не ограничиваю в жанрах и стилях. Мне очень нравится изобразительное искусство во всех проявлениях. Порой даже свой отпуск планировал так: в какой музей я хочу поехать, в какой стране он находится – туда и еду. Мне многие стили и направления нравятся. Допустим, очень люблю итальянское искусство, один из моих любимейших художников – Караваджо. Но это не исключает моего преклонения перед прерафаэлитами, которых я тоже обожаю. Я всеяден.

Семья наша была такой: мама, я – самая младшая, – брат Коля, сестра Тома, баба Катя и её свекровь Пелагея. До двух лет я росла крепким ребёнком, ничем не болела, ходить начала с девяти месяцев. Мама работала в леспромхозе – обрубала сучки и кору с брёвен перед распилом. Эти отходы приносила домой топить печку. Уходила утром – приходила вечером. Я в том возрасте сама обуваться не умела, поэтому бегала босиком.

Начала разгребать бабушкины запасы и столько всего обнаружила – мама дорогая! Только занавесок штук двадцать. Когда-то они были белыми, красивыми и новыми, но спустя десятилетия хранения «до лучших времён» превратились в пожелтевшие, совершенно негодные тряпки. Бабушка хранила занавески мне на приданое, равно как и горы разномастной посуды. Чего только я не нашла в бабулиных загашниках.

Жена всё так же неподвижно лежала на кровати, глядела бессмысленным взглядом в потолок, где слабо колыхались жёлтые солнечные блики. Скомканная несвежая простыня валялась на полу. За три года болезни некогда рыхлое полное тело жены высохло и теперь было похоже на жалкий скелет, обтянутый болезненной жёлтой кожей. Округлое лицо потеряло былую красоту, неестественно вытянулось.

Как по мне, самый дорогой пуховик от «Армани» сейчас мало чем отличается от пуховика среднего ценового сегмента. То же самое можно сказать и об одежде больших размеров. Когда гуляю с собакой, большинство людей вокруг одеты в спортивную одежду, все выглядят почти одинаково, независимо от марки костюма. Правда, это только для непосвящённых – опытный человек сразу отличит «фирму» от дешёвых нарядов.

Внезапно хрупкую тишину пустынного парка оживило весёлое тявканье собачки. Голос настолько был тонюсенек, как будто звук издавал ребёнок. Звонкое эхо отражалось от деревьев, и я не сразу смог определить, откуда раздавался лай. Огляделся – в шагах двадцати от тропинки рос пушистый куст рябины. На нём кормилась стайка юрких свиристелей, с необыкновенной ловкостью расправляясь с оранжевыми вкусными ягодами. Хохлатые птицы испуганно вспорхнули с веток и, возмущённо чирикая, улетели.

И вот в год воссоединения Крыма с Россией и международного скандала вокруг сочинской Олимпиады вся наша немногочисленная кафедра собралась в Канаду на научный конгресс. Мероприятие было в июле, заявки мы подавали в январе, в общем, к июлю я оказалась на седьмом месяце беременности.
Какие оставались варианты?

...И вот в этой поездке уже всё сложилось так, что мы десять лет вместе. Уже мне даже не подруга, а скорее младшая сестра. Которая порой бесит, но жизни без неё не представляешь. Просто, как кошка, вошла в нашу жизнь. Мужа моего называет батькой – по возрасту он ей годится в отцы. Своего отца она не знала почти до тридцати лет, да и познакомились, только когда он тяжело заболел и вспомнил, что у него, оказывается, есть ещё одна дочь, неофициальная.

Временами казалось, что я снова попала в дешёвую столовку со склеенным рисом, разбавленным компотом и кошмарными котлетами, слепленными из чего придётся. Поэтому, когда меня позвали трудницей в трапезную одного храма, сразу согласилась. Правда, пространства для творчества там не оставалось. Иногда продуктовые запасы заставляли плакать.