После ужина, сидя на крыльце под звёздным небом, вспоминали, делились впечатлениями. Наши корни общие – предки родом с Украины. И хотя их переезд совпал с началом XX века, дети и внуки выросли в Приморье, память наша цепко хранит всю жизнь мелкие осколки воспоминаний родных о далёкой родине. Чередуя разговоры с песнями в четыре голоса – русскими и украинскими, – мы добрались до очередной темы.

Взрослый скворец сидел на ветке рядом со скворечником и держал в клюве червяка. Голодный птенец был вынужден выбраться на волю. Но родитель отлетал немного дальше, и малыш робко и неуверенно устремлялся за ним. Наиболее смелые птенцы начинали перелетать с ветки на ветку. Но почему-то в пернатом семействе непременно оказывался один ленивый птенец; он неумело покидал свой дом и падал вниз.

У меня были потрясающие педагоги в Белоруссии, а потом в Москве. Я поступил в ГИТИС и попал в класс Тамары Ильиничны Синявской. Но ей в то время было тяжело заниматься с баритоном, ведь прошло всего десять месяцев после ухода Муслима Магомаева. И она передала меня Петру Сергеевичу Глубокому, выдающемуся басу Большого театра.

На следующий день Наталью разыскала некая женщина и сказала, что она от отца Ипполита, он велел ей увидеть Наташу-режиссёра и передал, что это и есть наша Аланская игуменья. И что бы вы думали? Прошло меньше года после той встречи, и Наташа-режиссёр неожиданно для всех приняла постриг, а затем по благословению отца Ипполита основала монастырь. Причём батюшка точно указал место, где будет стоять обитель.

Вернулась я на работу в крайне растрёпанных чувствах и с неполным комплектом зубов, так что готова была разрыдаться. Но это полбеды: манипуляции нервного врача привели к тому, что у меня проснулось давнее заболевание – невралгия двух ветвей тройничного нерва. Кто испытал на себе – тот поймёт. Трагизм ситуации ещё и в том, что я даже не могла уйти на больничный, поскольку подменяла двух человек помимо своей основной работы.

Пятница, время обеденного перерыва. Дверь помещения мы предусмотрительно заперли, потому что коллеги люди очень умные: почему бы не решать свои вопросы у нас в обеденное время? То, что у нас тоже обед и мы хотим отдохнуть, никого не волнует. Всем надо «только спросить». Знаем, проходили, поэтому дверь – на замок. Но обедать в столовую мы в тот день не пошли. На улице так пекло, что есть совершенно не хотелось.

А дальше вся семья подключилась к приведению щенка в порядок. Назвали Пушком, отвезли в клинику на осмотр, сдали анализы, привезли домой и принялись лечить и откармливать – очень уж тощий. Видимо, в помойку от голода залез, искать хоть что-нибудь съедобное среди огрызков. Когда Пушку было уже примерно 6 месяцев, Светке удалось зарегистрировать его на фестиваль-пристройство, проходивший в конце лета в одном из московских парков.

Встречаясь со мной, Валентина Иосифовна неизменно радуется и обязательно приступает с каким-нибудь духовным вопросом. Узнав об очередном грядущем церковном празднике, женщина, обращая взгляд на своего молчаливого супруга, произносит с налётом задумчивой грусти: «Подумать только! Уже Казанская. Как быстро летит время!» В прошлом году соседка сильно разболелась.

Они-то, ежедневно летавшие в столицу, и стали привозить мне «Мою Семью» – тогда ещё тоненькую, чёрно-белую, но от этого не менее любимую. А некоторое время спустя еженедельник появился и в киосках моего города. Договориться о том, чтобы мне непременно оставляли свежие экземпляры, особого труда не составило, ведь в придачу я набирала целую охапку изданий для родителей.

Прошло шесть лет. Теперь я знаю, почему мой мужчина при всех своих достоинствах – а раньше он ещё и очень богатый был, папа-то миллионер, – ни разу не женился и не завёл детей. Мама сорвала три его помолвки! Она потратила миллионы, которые оставил ей умерший двадцать лет назад муж, потом продала квартиру на Манхэттене за полтора миллиона долларов и эти деньги промотала тоже. Потом переехала поближе к сыну во Флориду.

Человек часто-часто дышит и на каком-то этапе отключается. Что-то там происходит с подкоркой мозга, и человек якобы вспоминает свои прошлые триггеры. Врач на основании бормотания пациента в состоянии транса определяет проблему и стирает, соскребает, вырезает, выжигает негативные эмоции и воспоминания. Врач уверял, что когда-то это была запрещённая практика, потому что она не проверена официальной медициной.

По другой легенде, императорский повар слепил из теста с начинкой нечто, похожее по форме на золотой слиток юаньбао, которым расплачивались в Китае, и это блюдо стало символизировать богатство. Цзяоцзы быстро стали популярными, их начали готовить и бедняки, и повара императорского двора. Разница состояла лишь в продуктах. Крестьяне в тесто заворачивали рис, а для императоров готовились изысканные начинки из ценных видов мяса и овощей.