И вот сижу дома, дети – кто где. Знаю: у мужа сегодня работа как раз в нашем районе, она связана с разъездами. «А что если пригласить его на полчасика для страстного секса? Интересно, как он отреагирует», – подумала я и позвонила супругу. Мол, неожиданно припекло, жду и вся горю! Честно говоря, подвигла меня на это не столько внезапная страсть (хотя желание было), сколько разговор с подругой, состоявшийся накануне.

Решила развлекаться, наблюдая за людьми. Всегда интересно угадывать или додумывать их истории. Всё равно что книгу читать или писать. Вот подростки лет 15–16 жарят на веточках сосиски. Понятно, денег на мясо пока не заработали или родители не дали. Большая многодетная семья южан накрыла стол с кавказским размахом. Что ж, родные горы далеко, но традиции хранить надо.

Затем я бросила парня, потому что встретила другого, тоже молодого. С ним мы прожили восемь лет, и компания была соответствующая – его институтские друзья. Когда встретились, мне уже исполнилось 34, он на десять лет моложе. В новой компании мы очень тесно общались, постоянно встречались, тусовались вместе. В те годы я серьёзно занялась бодибилдингом и выглядела отлично, фигура была лучше, чем у девочек – его ровесниц.

Буквально через пару минут ответ: конечно, можно, только мы не оплатим им перелёт, а питание, проживание, трансферы – это не проблема, мы их в состав делегации включим. Я: ого! А им что надо будет делать? Тоже выступать? Жена что-нибудь про выделение причастного оборота ещё сумеет рассказать, а вот сын вряд ли выступит, ему всего одиннадцать лет, может не справиться. Алтай отвечает: шутка зачтена, не надо им выступать, вместе втроём два раза по красной дорожке пройдёте – на открытии и закрытии – и всё.

В какой-то момент представитель принимающей стороны попытался вразумить наших в том смысле, что устрицы, мол, это афродизиак, который даже покруче виагры. Да и вино в этом смысле тоже о-го-го. Если так лихо пить, то потом придётся тихо лечь и завтра весь день отдыхать. А ведь предстоит проделать кучу работы, и не дай бог оказаться не на высоте. У хозяев к тому же помимо работы ещё есть семейные заботы, хозяйство, дети, звери.

Сейчас многие люди произносят неприличные выражения уже без всякой экспрессии, не на повышенных тонах. Просто используют их в качестве связки слов в предложениях. На первый взгляд вроде бы пропадает сам факт оскорбления, но эта ситуация далеко не так безобидна, как кажется. Матерщина незаметно, но прочно вошла в обиход не только мужского специфического общения, так сказать, «в узком кругу мужиков», но стала нормой для всего общества, даже внешне культурных людей.

До этого у нас никогда конфликтов не случалось, голос никто не повышал, мы не скандальная семейка. Вот муж и возмутился, когда подруга сына начала кричать, сказал, что не позволит с собой разговаривать в таком тоне. Мы с её мамой молчали. Всё произошло за считаные минуты, пока сын плавал в бассейне с друзьями. Для него всё произошедшее – как гром среди ясного неба. Родители девушки психанули и уехали домой.

Наша учительница с завучем – большие подруги. Недавно завуч ей рассказала, какое открытие совершила накануне Дня знаний. В школе проводили проверку на соответствие нормам пожарной безопасности. Пожарный инспектор с завхозом обходили этаж за этажом, а завуч составила им компанию. Скучное, рутинное мероприятие, но необходимое. Проверили комплектность пожарных шкафов, наличие планов эвакуации, отсутствие загромождений у аварийных выходов.

Другое воспоминание уже совсем сказочное. Он стоит на заливных лугах, куда пришёл с бабушкой на дневную дойку, у самого берега сияющей на солнце реки. У него праздничное, радостное настроение, может быть оттого, что на невидимой отсюда лодочной станции играет музыка. И вдруг из этого солнечного сияния в ореоле лучей появляется лодка и плывёт среди вспыхивающих огнями волн, как по затухающему пожарищу. В лодке сидит женщина в белой шляпке и белом ажурном платье и, наклоняясь, со смехом плещет водой на неумело гребущего мужчину.

Есть множество примеров, которые позволяют говорить о нашем противостоянии западной цивилизации. Евразийцы изначально настаивали на том, что западная цивилизация враждебна, ядовита, агрессивна по отношению к России, а её претензии на всеобщность являются угрозой нашему существованию. И вот в сегодняшнем столкновении с Западом в ходе СВО это становится очевидным. Другое дело, понимают ли наши люди, наше общество, наше руководство...

Подумав, что понадобилась физическая сила, я без лишних вопросов вошёл. Он жестом поманил за ширму, я заглянул туда и остолбенел: на кушетке лежала беременная девушка. На животе она держала датчик УЗИ и пристально рассматривала изображение на экране. Перепугавшись, я собрался ретироваться из кабинета, как вдруг доктор, указав на маленький, чуть заметный отросток на экране, спросил:
– Можете определить пол ребёнка?

Беру себя в руки, хотя внутренне вся киплю. Но надо разобраться, в чём дело.
– Мам, ну не верю я! Вам кто-то в уши надул, вы и расплакались. Давай лучше кофе попьём.
Замолкает, придвигает к себе чашку. Но дальше – больше: включает телефон, находит какой-то новостной канал, явно не российский. А там: «Русские оккупанты построили мост, но армия освободителей взорвала его, и теперь продовольствие в Крым не поступает. Люди верят в нашу победу…»