Позже в интервью Мария Павловна вспоминала об отце: «Наверное, его отношение ко мне тоже сыграло свою роль в моём формировании как личности. Характер у меня закалялся с юных лет, он стал мужским, смелым, сильным. Поэтому, наигравшись в самодеятельности, я твёрдо решила идти в профессиональный театр. Без образования. И меня взяли – в Театр юного зрителя».

Поскользнулась на тухлой калитке с рыбой (калитка – это карельский пирожок). Синяк на левой коленке. Примерно три на четыре сантиметра. Окрас – жёлто-фиолетовый. Приложен лопух в четырнадцать ноль шесть. Смазано диклофенаком в четырнадцать ноль семь. Лёгкое болевое ощущение. Отбой. До связи. Был ещё одинокий волк Фёдор бальзаковского возраста. Его помню плохо.

Тётя Люба была лучшей маминой школьной подругой. Обе красавицы, мама шатенка, Люба блондинка. Почти на всех фото они дурачатся, хохочут, беззаботные и радостные. После школы мама вышла замуж и осталась в нашем маленьком городке, а тётя Люба, учась в медицинском, познакомилась со студентом из ГДР и после института уехала на его родину. В маленький посёлок в самом центре Камчатки мы переехали из Луганской области в 1980-м. Там я пошла в первый класс.

Чтобы прославиться, нужно публично ненавидеть Россию – такой закон на Западе действовал ещё задолго до СВО. Знаменитостей, которые сомневались в злокозненности русских, уже тогда записывали в аутсайдеры. А с 2022 года поддержка нашей страны там считается чуть ли не государственным преступлением. Те, кто годами восхищался нашей самой благодарной и гостеприимной публикой, зарабатывал в России миллионы...

Взяла ведро самой лучшей отборной картошки, по цыбику молотого кофе и зелёного чая (маленькая бумажная пачка, 25–100 граммов. – Ред.), пару громадных помидоров, немножко заморских фиников и отправилась к соседу. Несу, прислушиваюсь к себе: какие чувства у меня просыпаются внутри, не жалко ли баловать его? Нет, не жалко, наоборот, даже приятно угостить, поднять с утра настроение старику.

Мимо проскочило что-то чёрное – будто по комнате рассыпались маленькие мохнатые мячики. Пытался сфокусировать на них взгляд, но «мячики» так быстро перемещались, что их сложно было увидеть. Гости их тоже заметили. Почему-то всем сразу стало не до смеха. И холод по ногам пробежал, словно кто-то открыл двери настежь. Однако ничего жуткого больше не происходило. Вскоре за окном начало светать, все засобирались по домам. Ирка захлопнула книгу и сказала: мол, ладно, доделаем в следующий раз…

В те дни в компании проходил конкурс на должность офис-менеджера, молодые девушки потоком пошли на собеседование, и сотрудники охраны объясняли им, что для прохода следует наклониться к турникету и назвать свою фамилию в специальное отверстие. Девушки послушно наклонялись, демонстрируя при этом привлекательные особенности фигуры, называли фамилию и, о чудо, турникет гостеприимно открывался. Естественно, это было делом рук охранников, которые нажимали под стойкой кнопку.

Ходила, ходила, наконец увидела свою кошку, она подбежала ко мне. А в кустах продолжают истошно мяукать. Смотрю – на поваленном стволе сидит котёнок. Пробраться туда я не смогла. Стало его так жалко, хоть плачь, а я ещё и за мужа переживаю, одно к одному. Отправилась за молоком, поставила миску на землю, думаю – спустится котик, поест. И тут муж звонит. Сообщил, что его уже перевели в обычную палату. Как камень с души свалился!

Каждый период что-то тебе даёт. В юности мы живём устремлениями и мечтами, столько всего впереди. Я приехал из родного Новосибирска в Москву, поступил в Щукинское училище к замечательному педагогу Юрию Васильевичу Катину-Ярцеву. Это была моя мечта! Потом пришёл в Театр сатиры, и в следующем году исполнится полвека, как я здесь служу.

...И тут вопрос: а нужна ли такая секция семье? Я лично рада, что у нас в городе достаточно видов спорта, которыми можно платно заниматься, выбрав на свой вкус. В них и плавать научат, и дадут возможность просто посещать ради здоровья. А вот в моём детстве таких возможностей не наблюдалось: существовали только секции «на результат». «Балласт» был никому не нужен – мол, хватит с детей физры в школе.

Вот сейчас он снова худеет и берёт на заказ еду, в которой калорий чуть меньше, чем в его обычном рационе. Мужчина худеет, но, как только перестаёт покупать эту еду, опять поправляется. Ходит в очень крутой фитнес-зал, но толку от этого я не вижу. Постоянно путешествует. Возможностей у него много. Однако надолго убрать лишний вес ему не удаётся.

Несколько лет назад ехал из центра Красноярска на правый берег Енисея. Сейчас это место активно осваивается: как грибы вырастают новые жилкомплексы, а лет 10–15 назад правый берег представлял собой депрессивный район с послевоенными деревянными бараками, пятиэтажными «панельками» и прочей безнадёгой. И вот, не доехав две-три остановки до конечной, автобус сломался.