Хотела сиделку нанять, но мама и тут сказала категорическое нет – не хочет видеть чужого человека в доме. Я боюсь поставить её перед фактом, что будет приходить человек и помогать. Вдруг это ухудшит её состояние. Я так устала! И маму жалко, аж сердце разрывается. Сегодня она заставила меня всем её подружкам позвонить – сама не может. Мне пришлось с ними со всеми общаться. Ох и тяжело это… У нас уже теплынь, лето, сегодня друзья поехали на базу отдыха, нас приглашали. Сын об этом узнал и начал ныть, что тоже хочет.

Согласно проведенным серьезным исследованиям как зарубежных, так и российских ученых, малоподвижный образ жизни переходит в гипокинезию, а это фактор риска развития хронических заболеваний. У подростков с малоподвижным образом жизни часто встречается вегетативная дистония, что ведет к снижению сопротивляемости к физическим, эмоциональным и интеллектуальным нагрузкам. Также в 3 раза чаще наблюдается анемия по сравнению с физически активными подростками.

Хотела повернуться, посмотреть, как выглядит домовой, уж очень разбирало любопытство. Однако великан не дал мне повернуть голову, держал её. Начала читать молитву, креститься, а он смеётся: «На нас такое не действует». Всё это было произнесено мысленно, вслух домовой не сказал ни слова, но я почему-то всё поняла весьма чётко. Дай, думаю, спрошу, зачем он явился – к худу или к добру. Он опять смеётся, и я догадалась – вроде как к добру.

Анна в молодости была очень красивой: жгучая кареглазая брюнетка с толстой косой. Освоила гитару, хорошо пела, являлась душой компании. Конечно, она не пропала: поступила в техникум, получила комнату в общежитии и стипендию. Постепенно жизнь наладилась. После техникума Анна работала и дослужилась до начальника отдела кадров. А потом встретила Анатолия – молодого красавца-балагура, сварщика нефтеперерабатывающего завода. Они поженились, родили дочь, получили квартиру.

Каждую минуту я ожидал увидеть среди деревьев просвет, означающий, что скоро выйду к селу, где попрошусь у кого-нибудь на ночлег. Но лес становился всё непроходимее, я невольно старался ступать тише, как человек, попавший в незнакомое место, таящее опасность. Деревья, кроме немногих, были низкорослые, а когда тропинка стала пружинить, догадался, что попал в болото. И тут невесть откуда возник плотный туман, и я вступил в него, как вступают в холодную реку. Он накрыл меня с головой. Пропали небо, деревья, и только по тёмным уплотнениям в пелене можно было судить об их существовании.

В последнее время мы виделись редко, но перезванивались и переписывались постоянно. И ничего она не говорила о романе дочери, ни слова. Брак у Нины оказался гораздо более счастливым, чем у меня. Муж добрый, любящий, к тому же успешный бизнесмен, семья очень обеспеченная. А вот у дочки Сони личная жизнь никак не складывалась. Да что там личная – вся жизнь у неё трудная. Врождённый дефект позвоночника изуродовал девочку – спина, словно перекрученная. Личико красивое, характер прекрасный, начитанная, но ходит с палочкой, да и боли порой мучают.

Стыдно признаться: и я поддалась этому безумию. Взяла с собой в больницу деньги – мелкие, крупные, всякие. Потому что и родственники сказали, что нужно всем давать. Одна соседка по палате пришла с кучей пакетов, всё выставила на подоконнике. Из любопытства я заглянула: коньяк, шампанское, конфеты, конверты… Вот из этих пакетов она и одаривала всех. Зашла санитарка помыть полы – ей шоколадка, заскочила медсестра померить давление – 500 рублей в карман.

Судя по опросам, большинство жителей Грузии радостно восприняли введённый Россией безвизовый режим и восстановление прямого авиасообщения. «В России живёт миллион этнических грузин, у которых есть родственники и близкие в Грузии. Это упростит поездки. Кроме того, благодаря прямому авиасообщению мы ожидаем дополнительную прибыль от туристов из России в размере 300–400 миллионов долларов», – заявляет грузинский премьер-министр Ираклий Гарибашвили.

Жара. Раздевалок на пляже нет. Люди напоследок окунаются в море, с купальников течёт. Одежду мочить не хотят – так, в купальниках, в такси и садятся. Те, что покультурнее, хоть полотенца на сиденье подкладывают. А тут сели три красивые загорелые девушки. Кто-то был в шортах, впрочем, тоже мокрых. А на той, что села рядом, только купальник. Привёз их по нужному адресу.

Девушка оказалась очень целеустремлённой, большой умницей и отличницей. Росла без матери с трёх лет. Я её приняла как родную. Бывало, прижму голову к груди, глажу роскошные волосы, а она прильнёт ко мне и затихнет: сразу видно, что ей не хватало материнской любви. Так она и стала для меня «доченькой». Позже прибегала ко мне просто поболтать. И часто мы не считали часы, не могли наговориться – на удивление, у нас оказалось столько общих тем!

Я пообещал принести ещё продуктов. Люди не возражали. Но разговор не клеился. Я стеснялся гражданских, а они меня побаивались. Хотелось расспросить их о жизни, об отношении к войне, к приходу России, о том, как пережили штурм города. Но когда вооружённый человек задаёт вопросы, это не интервью, а допрос. Я вспомнил, как на курсы известного российского фотографа, проводившего мастер-класс в Африке, пришёл обеспеченный студент.

Вот как описывает автор свои тогдашние подростковые чувства: «На танцплощадке мы с ней танцевали, как тогда говорили, на пионерском расстоянии. Вечерами у костра я пел под гитару свои песни, а ей переводили текст на английский язык. Она смеялась, а иногда я видел, как у неё блестели слёзы. Я влюбился по уши! Когда расставались, подарил ей свою гитару. Колонна автобусов тронулась, вдруг один из них резко затормозил, открылась дверь, и Нэнси в слезах бросилась ко мне.